– Помнишь меня? Я Северин Рейфинтер, меня ещё по-другому называют…
Остальные слова пролетели мимо ушей Струны. Он всё вспомнил. И Северина, и Зинду, и революцию, казни. Вспомнил множество смертей. Как свои, так и чужие. Вспомнил механизмы. Все. Во рту стало горько. Голова потяжелела и со скрежетом поднялась. Глаза целую вечность шли навстречу взгляда Северина. Теплота карих глаз куда-то делась и сменилась презрением. Или презрение исходило из глаз Струны? Северин понял, что память вернулась.
– Раз ты пришёл в себя, можем продолжать? – рассеянно спросил старый друг.
– А зачем? Чтобы опять всё забыть? Или тебе просто нравиться каждый раз ловить мою душу в баночку и искать для меня новое тело, или лучше сказать – нового андроида? Сколько лет прошло на этот раз? Десять? Двадцать? Может, сто?
– Семьдесят четыре – неловко выдохнул Северин.
Неприятный ветерок прошёлся внутри Струны. Он прожил слишком много, чтобы эти цифры для него что-то значили, но вот для неё…
– Я не вижу Зинду, где она?! – даже чересчур грубо кинул Струна.
– Мар, её… больше нет, – голос дрожал, как при сильном холоде.
Если организм андроида мог позволить, Струна бы заплакал. Он знал, что, в конце концов, это бы произошло, но никогда не был готов смириться с этой утратой. Слишком больно.
– Плевать, запускай меня, – мёртвым голосом процедил Струна.
Северин что-то ответил ему перед очередным «путешествием», но он не мог ни о чём думать и слова пробулькали в его ушах и полопались, как мыльные пузыри. Глаза закрылись сами по себе. Яркий свет, как от сотни звёзд, загорелся перед Струной. Его даже можно было потрогать… мягкий и тёплый. Не обжигающий. Глаза тоже решили почувствовать этот свет. Он не слепил… на него можно смотреть целую вечность. Резкий удар. Сильнейший, на, уже вернувшейся, памяти Струны. Будто он летел по небу, как птица, и его сбил гиперзвуковой самолёт. Грудь и бок заломило изнутри, словно сотни крыс хотели прогрызться наружу. Свет исчез, а вместе с ним и теплота, объявшая разум. Наступила глубокая и тёмная пустота. Снова.
– Это последний, – мокрое от крови тело с храктерным шлепком плюхнулось в образовавшуюся кучу трупов, – поджигать? – измученное лицо Фолдера соответствовало его тяжёлой отдышке.
– Поджигай, сержант, и больше не спрашивай «зачем нам это нужно», – холодный голос Олега громом прокатился по ушам Фолдера, – В следующий раз будешь в одиночку стаскивать тела, – кинул напоследок капитан.
Фолдер захрустел по мокрому, от крови, песку и за спиной сразу разлетелись замученные крики сержанта, раздающие приказы. Уходящая за горизонт Квептра зарезала глаза, и Олег опустил козырёк шлема пониже. Почерневшая от минувшего боя, рука напомнила капитану о Владимире. Это было так давно, но казалось, будто только вчера он копал для своего брата могилу. «Здесь вы все братья» – вновь прозвучал голос майора Каврилла. Его тоже больше нет, но эти слова навсегда остались в голове Олега. Каждая смерть заставляет снова заиграть их в голове.