А еще Кэйворрейна развлекает поведение его новой любимой игрушки в моем лице – и забывать об этом не стоит.
Смертельно захотелось выдернуть руку из цепких длинных пальцев и броситься бежать. Только некуда же… Да и смысл?
Я справлюсь. Совершенно точно справлюсь.
Мы подошли к двери, и двое почти бесформенных духов распахнули ее.
Я выпрямилась, вздернула подбородок и плавно ступила в свое очередное испытание.
Король явился на ужин последним: за столом было свободно только два места. Его и, видимо, мое.
Небольшой зал, меблированный под столовую: кроме кованых стульев и очень необычного стола – только высокие канделябры по всему периметру. Легкие полупрозрачные шторы на единственном огромном окне открывали вид на скрытый сумерками темный сад. Мозаичный пол, потолок и стены – зелень и серебро витиеватых узоров. Все очень изящное, чисто фейрийское… Кроме, разве что, стола.
Стол заслуживал внимание не размером и не обилием красивейшей посуды. Даже не стеклянной столешницей. Удивляла нестандартная форма! Сильно вытянутая в длину трапеция со скругленными углами.
Вот в ее вершине мы и уселись, причем Кэйр любезно отодвинул мне стул. И сам сел на такой же – ничуть не отличающийся от всех остальных.
Все присутствующие поднялись единым, слитным движением и почтительно склонили головы перед своим королем.
А я устраивалась и оглядывалась. Ужин, видимо, устроен, для ближнего круга: всего-то человек двадцать… То есть фейри, конечно. Но если не вглядываться в лица – это просто одетые под старину аристократы.
Кэйворрейн произнес первый тост.
– Бельтайн! – кратко провозгласил правитель Неблагого Двора, поднимая кубок, и ужин начался.
Рядом со мной – кто бы сомневался! – оказался не кто иной, как посол Благого Двора, тут же принявшийся ухаживать за дамой, мановением руки отогнав полупризрачных лакеев.
И, в общем-то, застолье фейри и впрямь ничем не отличалось от человеческого, что только радовало. Сначала.
Уже после первого блюда я обратила внимание, что стол ненавязчиво так меняет форму. Точнее – разделяется на несколько круглых. Так медленно и незаметно, что я не сразу и сообразила, почему Кэйр, увлеченный разговором с Тионгом, оказался вдруг довольно далеко от меня. А рядом сидит смутно знакомый лорд, ощипывающий гроздь винограда. Каждую ягодку он складывал на край тарелки и тянулся к общему блюду с фруктами за следующей.
– Каментер, – представился он, заметив мое внимание.
И тут же я услышала шепот Филидэля, коснувшийся моего уха:
– На ужине для приближенных не принято называть титулы. По сути, они предназначены для того, чтобы свести более близкое знакомство и разрушить холодок дистанции.