– Оплати, – повторил Арне.
– Но, уважаемый, у меня сейчас с собой только два золотых, но я готов…
– Оставляй залог, – отрезал мясник.
Майнстрем принялся снова шарить по карманам. Человек в чёрном, невозмутимо наблюдавший за всем происходящим, напрягся. Из карманов магистра были извлечены очки с толстыми линзами, носовой платок (несвежий и изрядно помятый), гусиное перо (сломанное на конце и полысевшее в центре) и кусок трута…
– Арне, это всё, что у меня есть, но завтра утром, первое, что я сделаю, так это принесу вам золо…
– Что там? – здоровяк невозмутимо указал на внутренний карман.
– Это? – Майнстрем испуганно сглотнул. – Это всего лишь рукопись… Ничего ценного…
– Покажи, – приказал Арни.
– Но это очень личное, я не могу… – несмело запротестовал Майнстрем.
– Покажи! – кустистая бровь Арне до сего момента успешно подпиравшая узкий лоб неумолимо поползла вниз.
– Я не могу. Это сонет. Это… Искусство, понимаете… – Майнстрем был жалок и противен самому себе.
– Это можно продать? – спросил мясник.
Майнстрем замешкался, он никогда не рассматривал свои стихи с этой точки зрения.
– Ну… Я раньше не пробовал зарабатывать на этом…
– Я покупаю сонет! – портьера, отделявшая закуток магистра от центральной залы, отдернулась, и перед собравшимися предстала её Высочество принцесса Флоримель.
Майнстрем склонил голову, Беатрикс присела в глубоком реверансе, Арне же, недолго думая, с грохотом бухнулся на колени.
– Вы, кажется, сказали, что продаёте рукопись? Я же не ослышалась? Я готова купить её! – Не удостаивая вниманием остальных собравшихся, принцесса обращалась к Майнстрему.
– Ваше высочество… – магистр осторожно поднял на принцессу глаза. – Но я не могу…
– Не можете отказать её Высочеству, – в рёбра Майнстрема вонзился острый локоток придворной барышни Анетты.
– Конечно! Ни в коем случае… – с трудом выдохнул магистр.
– Флора, цветочек мой, а не слишком ли безрассудно покупать произведение искусства, даже не взглянув на него? – густой приятный бас принадлежал его Высочеству принцу Бриану, новоиспечённому супругу принцессы Флоримель.
– Но автор же прочтёт нам своё творение, не так ли? – взгляд принцессы не предполагал возражений.
Майнстрем с видом приговорённого на смерть преступника дрожащими руками достал смятый лист пергамента:
Тебя увидел я и… чудо!
На свете нет прекрасней дев!
Твой лик я в жизни не забуду,
Как всякий, кто тебя узрел.
Прекрасна ты, волшебное виденье,
Ты манишь за собой, лишаешь сна.
Ты – красота и вдохновенье,
Ты – радость жизни, ты – весна!
Твоё дыханье – розы дуновенье,
Твой голос – тихой арфы перезвон,