– Всё в этом мире условно. Иногда мы видим то, что хотим, там, где ничего нет. Иногда видим, но не осознаём. Змей – символ огня, старик – Янус. Больше мне добавить нечего.
– Янус – это начало и конец, огонь и воздух – две силы, соединённые силой неба… Я читала об этом в «Сатурналиях» у Макробия, – оживилась Настя.
– Всё верно. Янус – бог-демиург, дитя хаоса. Один его лик смотрит в прошлое, а другой в будущее. Если учитывать специфику и культурологию Омутляндии, то Янусу больше подойдёт имя Яга, которое вполне в духе местного фольклора. Что касается Дракона – стихии огня, то Змей Горыныч – прекрасная персонификация этого образа.
– Интересно, – задумалась Настя.
– Что интересно?
– Ивану несколько раз снился старик по прозвищу Яга. Получается, что Ванька действительно видел вещие сны, иначе, откуда он мог почерпнуть такие знания? К тому же, он сразу узнал нарисованного Ягу.
– Хочешь, я угощу тебя напитком по моему особому рецепту? В нём прекрасно сочетается сок жимолости с горной ежевикой. Для ароматизации я добавил туда немного настоя шиповника и лист свежей мяты, – предложил Платон, уходя от продолжения темы вещих снов.
– С удовольствием, – ответила Настя вслед уходящему старику.
Пока Платон готовил напиток, Анастасия разглядывала книги, пытаясь найти что-нибудь знакомое из ранее прочитанного, но беглый взгляд так и не выцепил ни одного экземпляра. «Филиал Александрийской библиотеки», – подумала девушка.
Старик вернулся с двумя полными кубками и протянул один Насте со словами:
– Здесь много знаний, но нет абсолютных, к тому же, крупицы истинных знаний разбросаны по этим учёным трудам, но систематизировать их по интересу ты не в состоянии – жизнь коротка, чтобы успеть постичь всю бесконечную глубину выводов и предположений.
– Согласна, но тайна манит, и кто знает, представится ли ещё такой случай, – виновато улыбнулась Настя.
– Тогда советую освежить воспоминания и прочесть книгу, а мне пора заняться своими делами. Не смею больше задерживать тебя в своём логове, – дружелюбно сказал Платон.
Матрёна встретила Настю, словно близкую родственницу, решившую спустя много лет навестить больную старушку:
– Ой, Настя, это ты?
– Здравствуй, Матрёна, давно не виделись, кормить будешь?
– Мигом приготовлю, а ты подсядь ко мне поближе, да расскажи, как там у затворника?
Плохи дела. Спит он на глиняной лежанке в тёмной холодной пещере, а с потолка капает вода прямо в тарелку с едой. Кругом бегают крысы и ползают отвратительные слизни, короче, ему не позавидуешь, – с напускным страданием сказала Настя.