А разорванный воздух взметал
Чей-то порванный в клочья мундир!
Как, врываясь под всполох гранат
В полумрак обгоревших руин,
Я вслепую стрелял, наугад,
Озаряя клубящийся дым.
Как потом, чередою атак
Приближая расчётный обстрел,
Штурмовые отряды врага
Пробегали вдоль выжженных стен…
Напиши же об этом, поэт,
Обрати мою память в стихи:
Как ушёл не оставивший след, –
Пусть поведают строки твои.
ДОРОГА НА АУШВИЦ
Проводи меня до перрона,
До вагона,
Проводи меня так,
Чтобы я о тебе помнил,
Чтобы ждал возвращенья назад.
Пусть иду я в толпе подневольно,
Пусть прикладами в спину бьют –
Это всё не так страшно и больно,
Если знать, что глаза твои тут;
Что на них надвигаются волны,
Отражая всплеск алой зари…
Вдоль перрона, склонившись безмолвно,
Тусклым светом горят фонари.
Нас, как скот, загоняют в вагоны,
Где становится трудно дышать.
Крики! Выстрел!.. и слышатся стоны,
Детский плач!.. и так важно узнать:
Но не то, как рыдает ребёнок,
Мать пытаясь за руку поднять,
И как выстрел разносится снова!.. –
Нет, одно только важно для взора –
Что пришла ты меня провожать.
СЛОМАННЫЙ ЧЕЛОВЕК
Человек согнут,
Человек связан,
Ему говорят,
Что надо молчать
И выполнять
Всё то, что сказано,
Быть в настоящем,
Не вспоминать:
Как жил он раньше,
Свободно думал,
Что жить не страшно
Под сенью крон…
В кровавый цвет
Теперь окрашена:
Ты на коленях,
И слышен стон,
Стон унижений
И ощущений,
Что ты не значишь
Уже ничто:
Что захотят с тобой,
То и сделают,
Как захотят,
Так и сделают, но
Дадут надежду,
Немного времени,
Чтобы представить
Себе тот миг:
Всё позади,
Грядёт спасение…
Что вдруг сорвётся
В безумный крик
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ДНЕЙ ВОЙНЫ
Что чувствуешь
когда посылаешь на верную смерть других
когда убивают твоих новобранцев
отправленных прямо под пули
и град осколочных мин
в ответ –
ничего:
ведь если ты сам
идешь под огонь
жалеешь себя:
кругом трупы
и ты – один…
но посылая других – нет –
вперед!
За две недели –
тридцать тысяч погибших солдат
всего за два дня –
еще двадцать тысяч
расстрелянных мирных жителей
как мы превратили
свою жизнь
и жизни других – в ад
как мы оказались убийцами
и одновременно – убитыми?
ПОД ЗВОНКИЙ ЛАЙ СОБАК
Под звонкий лай собак
И окрик караульных,
Под тенью стен с терновым,
Выжженным венцом
Поставили нагой меня
В очах полубезумных,
За сеткой, обращённой внутрь
Проржавленным кольцом.
В просвет её кольчуг
Увидела я сына,
Дрожащего, как бедный
Бледный мотылёк.
«Где мамочка моя,
Где моя мама?..» – мимо
Он брёл, но отыскать
Меня никак не мог.
Из сдавленной груди
Не вырвалось ни звука,
Перед глазами стал
Густеющий туман…
В нём облик свой терял
Отпущенный на муки…
Пронзительное: «Fass!»
И кровь из рваных ран!..