Мой муж был оскорблен, унижен, жене стошнило от него. Он никогда не забудет этого. Я подняла голову и обожгла его отчетливым презрением и эта явно ощутимая, молчаливая ненависть еще больше разожгла, разозлила его. Он надменно выпрямил спину и гневно, с презрением выдавил из себя.
– Ну что смотришь на меня? Кто отдал нашу дочь? Какая ты мать после этого? Разве я мог бы что-то сделать без твоего согласия?
Злые, ядовитые слова мучительно проникали в меня, оседая там, где-то в глубине.
Славка знал, как добить меня, заклеймить, вбить бесконечное чувство вины. Стыд и отвращение, жгучая ненависть и к себе, и к нему всколыхнулись, забурлили во мне и вновь тошнотворный сгусток поплыл к горлу и я склонила голову к полу…
Он быстро и резко отскочил еще дальше от меня и выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью. Да… для него это шок, я даже почувствовала некое чувство удовлетворения.
Но то ощущение чего-то гадкого, грязного, ползущего по моему телу не покидает даже сейчас, спустя годы. С той самой ночи у меня больше не было интима. Одна только мысль, что ко мне может прикоснуться мужчина вызывала во мне тошноту и я чувствовала во рту тот самый мерзкий, железный привкус горечи. Сексопатологи бы сказали тяжелый случай.
А тогда, я быстро встала, вымыла, вычистила ковер и вновь легла. "Надо разрубить эти никому не нужные семейные нити", – твердо решила я. И на следующий день состоялся разговор.
– Ты понимаешь, что семьи у нас уже нет и никогда, ничего не восстановится. Давай разведемся и каждый пойдет по своей дороге. А с детьми всегда можешь видеться.
Мой муж равнодушно, снисходительно посмотрел на меня и с подчеркнутым безразличием небрежно бросил:
– Пожалуйста, давай разведемся, начинай процесс. Я не буду на это тратить время. Ищи сама риелторов, обмениваем эту квартиру и все, что здесь находится будем делить: картины, антиквариат. Но учти, меньше, чем на двух комнатную я не согласен.
Я задохнулась от возмущения, от его наглости и цинизма. А ведь в тот период, я еще не знала, не ведала, не могла представить какой огромный куш он получил от продажи своей собственной дочери и что уже имел приличную квартиру в центре города.
– Да почему я должна разменивать свою родительскую квартиру? У тебя своя есть.
– Я здесь прописан, являюсь вторым собственником дома, а там живет моя мать, не буду же я с ней жить вместе…
– Как ты можешь быть вторым собственником без моего согласия? Как ты смог это провернуть?
– Если будет необходимо, докажу, что все здесь принадлежит мне и заработано моим трудом.