На моем стуле лежал плакат пикетчиков. На нем, как и на остальных, был изображен старый стамбульский дом. Лозунг под снимком гласил: «Не разрушай, не жги, а защищай!» Прежде чем сесть, я свернул плакат и переложил его на журнальный столик. Али устроился на соседнем стуле с облупившейся краской. Пока Намык усаживался в офисном кресле, которое, видимо, кто-то принес сюда со своего официального рабочего места, я заметил на стене еще одну фотографию. Молодая женщина на фоне старых городских стен готовит еду на газовой колонке. Ее муж сидит по-турецки на дешевом ковре и крутит сигарку. Двое мальчишек, по виду их сыновья, лыбятся на камеру так, что обнажены беззубые десны.
— Это еще самое невинное, — сказал Намык, заметив мой взгляд. — Люди без крыши над головой пытаются хоть как-то удержаться за жизнь. Находят убежище в исторических памятниках. Какая-то насмешка судьбы. Гораздо больше пугают те, кто делает на этом деньги. — Он глубоко вздохнул, видимо, желая усмирить свое раздражение. — Вы спрашивали про АЗС. АЗС — это Ассоциация защиты Стамбула.
Высокомерный вид Намыка не оставлял никаких сомнений: он нас презирал. И совершенно не скрывал этого. Конечно, такой расклад не мог понравиться Али.
— Ассоциация защиты Стамбула? — переспросил он насмешливо. — И от кого же, позвольте поинтересоваться, вы его защищаете?
— От варваров, — голос Намыка звучал категорично. Было видно, что он безгранично верит в то, чем занимается. — Мы защищаем этот древнейший город от дельцов и захватчиков. Только вдумайтесь, наша история насчитывает почти три тысячи лет!
Он не договорил, потому что его беспардонно перебил Али:
— А вас кто-то просил о защите? Вы ведь, кажется, хирург? Так какое вам дело до судьбы нашего города и его истории? Кто-нибудь просил вас о помощи?
Я взглядом умолял Али помолчать, но он вошел в раж и не замечал ни меня, ни моих знаков.
Намык спокойно посмотрел на моего разгорячившегося напарника и, повернувшись к окну, сказал:
— Видите вон то строение?
— Это мечеть Зейрек, — тут же отреагировал я.
Мой ответ удивил его.
— Вы живете в этом районе?
— Нет, но не так далеко отсюда. В Балате.
— Понятно. Но все равно жму вам руку, Невзат-бей. Потому что в наше время никто не знает о мечетях за пределами собственного квартала. Конечно, если это не мечети Сулеймание, Фатих, Султан Эйюп. Как бы там ни было, я хотел сказать, что раньше мечеть Зейрек была монастырем Пантократора. Этому храму почти тысяча лет. Монастырь возвели в двенадцатом веке, и строился он двенадцать лет. — Кажется, в его взгляде проскочила насмешка. — Возможно, это как-то связано с двенадцатью апостолами. Сначала при церкви открыли медресе, а затем и вовсе превратили в мечеть. И дали название моллы