Резкий толчок. Он заполнил ее до отказа. Матка возмутилась такому напору, болезненно сжавшись. Мягкие, влажные стенки натирались, казалось, в кровь. Лика плакала, чувствуя свое унижение. Понимая свой проигрыш. Он уничтожал ее в очередной раз. Бедра били ее с такой силой, что приходилось еще крепче вжиматься содранными коленями в лавку, сжимать пальцы до белизны костяшек. Грозный рык холодил спину, пальцы продолжали удерживать ее лицо в замке. Член натирал до огненных ощущений. Еще чуть-чуть и можно распалить костер от такого трения. Закусанная губа не отвлекала от движений внутри нее.
Тело – предатель. Оно перестало ощущать ненависть. Яростные движения пришлись ему по вкусу. Оно стало отзываться влагой, потекшей по ногам, вздувшимися капиллярами, о которые так усердно терся член мужа. Губы кусались уже от удовольствия, дыхание участилось. Внутри стало щекотно от возбуждения и крутило желание отдаться оргазму.
–Андрей…– Она хрипела, сквозь сдавленное горло. Пальцы немного ослабли. Член не останавливался, яростно буравя. Приводя приговор в исполнение. Она потратила лимит доверия к себе и сейчас была наказана в полную мощь.– Ах…, да…– Не осознавая, она сама уже направлялась ему на встречу. Хотелось его проглотить собой.– А-а-а…– Адреналин выплеснулся потоками влаги, растекаясь по ногам. Ее трясло в конвульсиях. Тело вытянулось в струну, крепкие руки прижали ее спиной к мощной груди. Она слышала его частое дыхание на своей коже.
–Ты моя, Анжелика.– Хриплый шепот сменился стоном, путаясь в волосах. Она чувствовала каждый выброс освобождения, бьющие о набрякшие стенки ее тела.
Он только помог поставить ноги на землю. Лика нервно теребила край платья. Несколько кнопок расстегнулись, открывая грудь прохладному вечеру на обозрение. Растерянность, обида, много чего сейчас крутилось у нее в груди неприятными ощущениями, вызывая тошноту. Нега растеклась по телу и испарялась с каждым новым порывом ветра, в кроне листвы сирени. Дрожащими пальцами Лика защелкнула кнопки. Попа охлаждалась об прохладное дерево лавки. Глаза глянули на ненужный лоскут ткани, оставшийся от кружевных трусиков. Подбородок в легкой боли трясся от унижения. Он оставил ее одну в темном саду. Бросил, воспользовавшись ее телом по-хозяйски.
Папа, почему ты так рано оставил меня? Слезы текли по щекам, взирая в небо. Я всегда была под твоей защитой, ты был моим ангелом-хранителем, а сейчас я в руках человека, который издевается надо мной в своих интересах. Может надо было согласиться и уйти с Валерой? Лицо спряталось в ладонях. Самое противное было в этой ситуации то, что ее душа тянулась к Андрею, хоть и выкидывала фокусы и шла ему всегда наперекор. Но как можно найти общий язык с человеком, который уничтожает тебя день изо дня?