Нет. Конечно же, Иван никогда на забывал Марту. Как мог он забыть те солнечные дни, те весенние и летние дни Победы, то всеобщее ликование, а главное те уроки немецкого, которые скромная Марта.
А впрочем только сейчас Иван стал понимать, что уроки для него это только был повод, повод встретиться со своей юной учительницей, ее frau, только повод, чтобы еще раз посмотреть в эти ясные спокойно – равнодушные и такие умные глаза, с легким зеленоватым оттенком (брундельбергских) лугов и с постоянной искринкой солнечной иронической улыбки.
А погода тогда была какая чудная. А солнце. Небо синее, синее. Ну точь-в-точь как тогда там в Германии, Тогда. Там. Когда Марта была рядом. Над их редким занятиями по немецкому языку посмеивались, но никто и вида не показывал.
Все видели, как Иван преобразился. Внутренне распрямился. Придираться перестал. Великодушен стал. Все во взводе догадывались, почему, но никто и виду не показывал. Ну занимается старшой немецки языком и пусть. Дело такое. Молодое.
***
Иван уже бывал у Михалыча на приеме и раньше. Еще в бытность его работы секретарем парткома оборонного завода. Михалыч всегда был в хорошем настроении, открыт людям.
– Заходи, заходи, Иван, садись. Ну рассказывай, с чем пришел, как поживаешь. Слышал, рацпредложение твое БРИЗ одобрил, говорят экономия большая будет. Молодец. Вот это настоящий рабичй класс! Пока – о у инженеров руки дойдут до тезпроцесса, а ты уже уже… Молодец. За зщавод переживаешь, за жкномию. Это хорошо. Это по – нашему, по – военному.
Он отложил свою руку в черной перчатке на стол и приветливо подмигнул.
***
–Иван, прервала его воспоминания Любовь Сергеевна, Иван, заходи, освободился председатель.
Иван встал, вздохнул, перекрестился и открыл дверь кабинета.
Все. Все расскажет он сейчас своему фронтовому товарищу. А именно таким он считал Михалыча. Все расскажет. Да что там рассказыать, что там таить, раз тебя так радушно встречают, и не думал Иван, да вот не смог никак удержаться и как было на сердце, так и излил бы всю свою душу ему, как на духу, как духовнику раньше рассказывали, все без остатка. Всю. Все расскзал бы.
И о нахождении в этом немецком городке, и о том как его там награда нашла и о том, что дочка хозйяки ему приглянулась и что любовь у них была настоящая, не военно-полевая, и что не успел он Марте даже предложение толком сделать, как по анонимке, его сразу и выслали, да и не куда – нибудь а сразу на Дальний Васток.
Не передать словами, что происходило в душе Ивана в этот момент, в эти несколько шагов по красной дорожке кабинета. Наконец – то его многолетняя тайная мечта и надежда тайная и скрытая от всех может осуществиться. И это реально.