Слушая эти дискуссии, Александр не мог не думать об их предмете и ему казалось более логичным утверждение физика. С чего бы законам природы отличаться от тех, которые действуют в солнечной системе? Ведь другие звёзды и другие планеты вокруг них состоят из одних и тех же основных элементов и двигаются по таким же орбитам, что и Солнце с Землёй. Всё космические объекты, которые человечество смогло рассмотреть в ближнем и дальнем космосе, ведут себя в целом одинаково. Так с чего им подчиняться разным законам? Но теперь, когда он сам оказался в пространстве, поведение которого так отличается от привычного, Александр уже не был уверен в том, что покой – это единственно возможное состояние пустоты. Может просто так случилось, что Земля находится в спокойной области космоса, но кто знает, не является ли это спокойствие случайностью или просто временным явлением? Да и вообще, с чего люди вдруг решили, что их теории о происхождении и развитии вселенной верны? Почему она не могла в прошлом представлять из себя, скажем, один огромный кристалл или океан вещества, состоящего не из собранных в атомы и молекулы элементарных частиц, а из чего-то совершенно другого, с чем люди никогда не сталкивались? И кто может быть уверен в том, что кажущееся нам вечным вращение больших и малых элементов мироздания вокруг друг друга, которое создало мир таким, каким люди видят его сегодня, не остановится в будущем?
Как бы то ни было, изменчивость потока, который нёс Тритон в неизвестность, давала пусть и слабую, но всё же надежду на спасение. Ведь если случай забросил их сюда, то он же может и помочь вернуться обратно в обыкновенный космос. Кто знает, что ожидает их впереди по течению… Может быть оно где-то замедляется сильнее обычного и они смогут однажды вырваться за его пределы… А может быть утекает вместе со всем, что удалось захватить, в другие измерения или вселенные… Как бы то ни было нужно продолжать вести наблюдение и надеяться на то, что Луиза воспользуется первой подвернувшейся возможностью. Лишь бы только она подвернулась не через сто или тысячу лет, когда спасаться будет уже некому.
10.
Тянулись однообразные дни. Александр просыпался, завтракал, слонялся по кораблю, пытаясь хоть чем-то себя занять, и даже время от времени заходил в отсек психологической разгрузки, чтобы избавиться от навязчивых мыслей о полной безнадёжности своего положения, что, впрочем, мало помогало. Ощущение неопределённости будущего, соединявшееся с досадной беспомощностью и почти физическим ощущением непрекращающегося отдаления от дома вгоняли его в депрессию. Даже в обычном космосе спустя несколько месяцев после отлёта с Земли у любого, даже самого сильного духом, человека наступает неконтролируемый приступ отчаяния и паники, против которых бессильны все психологи мира. Вселенная во всех своих проявлениях враждебна к человеку. Единственное место, где ему комфортно – это родная планета. Всего в нескольких десятках километров от её поверхности всякая жизнь прекращается и, если бы природа хотела, чтобы человека заселил вселенную, она создала бы для этого условия.