– Она стольким пожертвовала ради меня, а я ради нее получается ничем. Залез в ее размеренную жизнь, перевернул все с ног на голову и оставил в одиночестве разбираться со всем этим бардаком, который сам же и устроил.
– Боже, как хорошо сказал, – смахивая со щеки слезинку, прошептала расчувствовавшаяся сержант Журавлева.
– Гормоны, Наташа, в тебе играют гормоны, – окоротил ее напарник Романюк. – Обычная история и ничего больше. Она многого хотела, но мало получила. Он плохой, она святая. И все. Развод и девичья фамилия.
– Какой еще развод, – взволнованно произнес Олег. – Не бывать такому, я все исправлю!
– Вот такой вот развод, – продолжил свои мрачные речи Романюк. – Пока ты тут будешь прохлаждаться, она себе мужа получше найдет. И вообще, мы еще не знаем, что ты там такого натворил, что жена против тебя ополчилась.
– Вообще-то это личное, – начал Олег, но Романюк и не думал отступать. – Пока ты здесь находишься, личного у тебя ничего быть не может. Давай рассказывай, уже самому интересно стало.
– Могу сказать только то, что моя жена одержима материнством. И с тех пор, как она задалась целью посвятить себя семье и детям, я просто перестал ее узнавать. Дети, дети, дети – это единственное, что волновало ее последние лет пять. А ведь она даже не удосужилась спросить у меня, хочу ли я этих мелких паразитов. Моего мнения отныне будто и не существовало.
– Когда я, наконец, согласился обзавестись потомством, выяснилось, что у нас какая-то странная несовместимость, и мы самостоятельно не можем обзавестись потомством, нам требуется помощь специалистов. И вот тогда начался настоящий ад: анализы, следовавшие за анализами, бесконечные обследования и походы к врачам, и как итог – неизбежное искусственное оплодотворение. Мы вбухали в это дело такое количество сил и что не маловажно денег, что оказались полностью опустошены. И вот сегодня, в день, когда нам представился последний шанс попасть на прием к знаменитому чудо-доктору и закрыть этот страшный вопрос с зачатием, у меня в метро спер…, – Олег посмотрел на Никиту, а тот насторожился и весь будто съежился. Мужчина вздохнул и обреченно произнес, – я потерял в метро папку со всеми нашими исследованиями.
– И будучи в дурном расположении духа, можно сказать в состоянии нервного срыва, вы накинулись на случайного прохожего, коим оказался этот мальчик? – Романюк принялся печатать что-то на компьютере.
– Погодите, – занервничал Олег, – вы, что все это записывали?
– Я похож на мемуаристку? – ухмыльнулся Романюк, – я вношу в компьютер только сведения о том, как вы дошли до совершения правонарушения.