Я потрогала лоб брата: приятно тёплый. Слава грозам! Теперь следовало о себе позаботиться, хотя больше всего мне хотелось опасть на пол и не шевелиться. Стянув верхнюю тунику-безрукавку, я вывернула шею, различив край длинной и глубокой царапины. Она шла от шейного позвонка и меж лопаток, и почистить её было довольно трудно. Впрочем, как и вторую, которая была на пояснице.
Я налила в таз воды, закатала рукава, и первым делом промыла рану на плече. Лечить было особо нечем: я хотя и училась у мамы травничеству, а таланта к этому делу не имела. Обычные царапины мазали настоем бескровника, чтобы быстрее заживали, и я решила, что сделаю также. Конечно, и речи не шло о том, чтобы себя зашивать. В Элика я ещё могла тыкнуть иглой, но собственную спину вылечить было невозможно без посторонней помощи. Задумавшись, я задела таз, и пришлось, одёрнув перепачканные одежды, приняться за уборку. Вот и утешила раны, криворукая. Теперь разве что брата будить, чтобы помог…
Едва я об этом подумала, как после тихого стука отворилась дверь: в комнату зашёл Влас. Взглядом прошёлся по тазу, тряпкам с тёмными пятнами и, наконец, остановился на моём лице.
– Ранами занялась?
Я покраснела, поднимаясь. Вот уж чего не ожидала, так это его появления, тем более что мужчина не выглядел уставшим несмотря на то, что сражался куда больше меня. Пуговицы на вороте его рубашки были частично расстёгнуты, открывая загорелую грудь, и я почему-то никак не могла отвести взгляд от простого кожаного ремешка, что прятал где-то возле сердца таинственный амулет.
– Да. Не знаю, правда, глубокий ли порез…
Мужчина закрыл дверь.
– Я сделаю. Давай-ка садись на лавку, маленькая.
У меня сердце вздрогнуло от его тихого голоса. В Вихре чувствовалась пленительная, опасная сила. Своей энергией он подавлял всякого, и я почти сразу поняла, почему. Любой воин желал победы, Влас же сражался так, будто ему всё равно, погибнет он или останется в живых. Как уж не станешь бояться человека, который не боится умирать?
– Разве так правильно? Я могу попросить кого-нибудь другого, – сказала я.
Его губы искривились в медленной беззлобной усмешке.
– И где твои чаемые целители? Что-то ни одного не видно.
Я сглотнула. Было что-то колдовское в его светлых глазах, и хотелось принять неожиданную помощь, пусть даже такую значимую. Я поняла ещё, что вовсе не страх заставлял меня дрожать, а благая, пусть и невероятной мощи, сила.
– Ты вожак. Не пристало тебе заботиться о таких, как я.
Сказала – и как будто о молнию обожглась. Взгляд Власа стал пристальным, коснулся моих плеч.