Чувство ненужности.
Неполноценность.
Ещё много чего. Но уверенно, идя напролом подобно танку и смеясь вместе с дочерью, которая лишь через два месяца после выписки из больницы первый раз улыбнулась. И это для Галки стало огромным счастьем.
Но чтобы дождаться этого момента, Галка стала храброй, верящей в чудеса, а главное, в себя. Да, она поверила, что справится, и осознала, что свобода это не что-то внешнее, что можно заработать или получить от рождения. Свобода – это внутреннее, когда знаешь, чего хочешь и идёшь выбранным путём. А Галка теперь знала и шла.
У кого-то на это осознание уходит вся жизнь – Галка же потратила всего лишь двадцать восемь лет.
Глава 24. Ценности и царство цветов жизни со своими порядками
Смелость не в сражении с врагом, не в устремлении к ещё одной машине или квартире. Отвага в том, чтоб каждый день быть собой и смотреть на окружающую действительность шире. Не как на ненавистное болото, что не позволяет вперёд идти, а как на проявление заботы Вселенной, чтобы сохранить себя и прорасти.
Галина прорастала, потерпев внешнее поражение по всем фронтам. Какие достижения? Какие заслуги? Лимита. Мать-одиночка. Отец ребёнка не появляется, алиментов не платит. Нормальной работы нет. Да, есть квартира и диплом престижного вуза. Но этим в Москве никого не удивишь.
Но Галка никого удивить и не стремилась. Впервые в жизни она не хотела выбиться в люди или заслужить место под солнцем. Это было странно, необычно и удивительно.
Порой на неё наскакивали соседи или знакомые, как она неправильно разбазаривает жизнь. Порой её поезд трясло на ухабах мыслей о достигаторстве и внешнем блеске. Порой сомнения обуревали, а холодный ветер тоски дул в самое сердце. Но Галка ощущала, что это всё из прошлой жизни. Где-то в глубине, в самом центре было то зёрнышко, которое зародилось в памятную ночь и которое Галка берегла всеми силами. А улыбки дочери, её смех, сияющие глаза и шрам на голове помогал вести поезд в нужном направлении, несмотря на бури и ураганы.
Она, считавшая себя одно время лучше и умнее других, а в другое – хуже, расслабилась. Теперь она просто была. И ей это нравилось. Она была с дочкой в песочнице. И была, когда та увлечённо строила замки из лего. Она была, когда они вместе стряпали печенье, а кухня одевалась в белый мучной наряд – у дочки пока не получалось аккуратно. Она была, когда Зиночка топала по лужам и изучала грязь, несмотря на то, что от этого страдала одежда. Она просто была рядом, а не в своих мыслях, делах или беге за бесконечными целями.