История Елизаветы Тюдор уложилась в несколько слов: Лондон, потрясающее внешнее сходство и предполагаемый сын, которого приписывали ее любовнику, Дадли.
— Думаешь, этот сын и был малышом Джуэлом I?
— По времени все совпадает.
— Но почему королева Элис написала, фактически, предсмертную записку на чужом языке? Разве не логично было бы использовать либо родной, либо местные руны?
— Классическая латынь в те годы не была чужим языком, великого Рима уже не существовало, осталось лишь его наследие, — задумчиво возразила я, — Латынь считалась языком культурных людей, высшего сословия. Елизавета не только читала, но и писала на ней совершенно свободно. Возможно, английский ей показался слишком вульгарным для последнего письма, а местные руны могли быть ненавистны, если она все же бежала. В этом случае латынь не просто логичный, а единственный выбор.
— Выходит, портал со смещением во времени?
— Выходит так, — я развела руками, — как гипотеза годится.
Марк прикрыл глаза, вытянулся на призрачной кушетке, дернул воротник камзола, а заодно и рубашки, открывая шею.
— Всякая гипотеза лишь тогда чего-то стоит, когда на ее базе можно поставить пару десятков экспериментов и собрать аналитику. Иначе это просто умствования за бутылочкой вина. А эксперимент… Не самому же туда прыгать. Можно, конечно, выпросить у короля парочку приговоренных к смертной казни. Или сволоту Арчибальда в мешок засунуть и доделать то, что в раннем детстве не доделали.
— Э! — я аж привстала, — не тронь котика! Иначе нашей дружбе конец.
— Да шучу я, — отмахнулся Марк, — просто зол на него за то, что он не проследил и допустил этот бардак с контрактом. А дружбе… ей и так через два дня конец.
— В смысле? — неприятно удивилась я.
— Свадьба. Принцесса и королева не может целыми днями болтаться на пару с колдуном по всяким погуляй-пропади дорожкам. Так что бери от жизни все, пока дает. Ты же хочешь на Воздух с ногами залезть? Ну так и залезай, кого тут стесняться, меня что ли? Я сейчас еще хуже сделаю. Можешь глаза закрыть… А можешь не закрывать, я тоже уже давно стесняться бросил, — с этими словами колдун наклонился вперед, резкими движениями расстегнул все крючки на камзоле, стащил его с плеч, небрежно бросил на Воздух (вот, как, оказывается, зовется этот диван), не останавливаясь, обхватил себя руками и сдернул сорочку. Повел плечами, прошептал: "Темные боги, хорошо-то как…" — и повалился назад, смежив веки. Через несколько мгновений я услышала ровное и спокойное дыхание с тихим посвистыванием.
…Он же тоже не спал, сообразила я. И неизвестно, только эту ночь, или еще парочку предыдущих.