Я не умела готовить, потому отыскала среди людей самого дееспособного и вручила ему всё, что собрала для сытного варева. После я помогала ему готовить.
Мы накормили всех, кому еда ещё способна была помочь. Всех, кто был на последнем издыхании, мы снесли в местный храм. Той ночью от пришедших в себя людей я услышала историю их бед — о захватчике императоре, что продолжает завоёвывать всё новые и новые территории; о его армии, что разоряла эти земли, продолжая идти вперёд и не оставляя ничего позади; о жадности чиновников, решивших подчинить империи все свободные княжества и мечтавших обложить всех жителей новым налогом…
Вот только платить людям было нечем.
И всё, что они могли дать своему новому правителю — это зрелище их худых изнеможённых тел по краям дороги…
И здесь я должна была искать своё счастье? Среди этих несчастных людей выбирать себе спутника, чтобы познать любовь?!
Подавив внутри гнев и досаду, я решила отложить свою миссию и стала помогать тем смертным. Постепенно жизнь на окраине города начала налаживаться, а местные перестали напоминать ожившие трупы. Кое-где даже залатались дыры на домах — а в какой-то семье впервые за долгое время задумались о поиске жениха для молодой невесты… Так прожила я три месяца — в постоянной заботе о хрупких жизнях несчастных подданных нового императора, да в обустройстве их быта.
Вот только терпение моё не было бесконечным. Помогать смертным — безусловно достойная задача. Но у меня оставалось только девять месяцев на то, чтобы найти себе спутника, с которым я должна познать любовь!
Идти по городам в поисках Того Самого казалось мне глупым: везде были голод и бедность — навряд ли где-то поблизости я найду место лучше, чем здесь. Эта мысль начала зудеть в подкорке, каждый день раздражая и увеличивая моё недовольство текущим положением дел в империи — где я решила проводить свой «счастливый год».
В итоге, злости моей уже не было предела, когда однажды я услышала топот копыт. Богатый экипаж мчался так быстро, что не оставалось сомнений — сидевший внутри, даже если захочет, не успеет рассмотреть той страшной картины, что ждала его за занавеской.
Тогда я встала прямо посреди дороги.
Я желала проучить того глупца, не желавшего видеть бед простого народа!
Извозчик едва не слетел со своего места, когда кони внезапно затормозили и повставали на дыбы, останавливаясь передо мной. А я, не обращая внимания на отборную ругань, рванула к дверце и резко распахнула её!
Скакавших следом за экипажем стражей я не слышала. Как не слышала я и криков простых людей, что просили меня бежать, дабы избежать наказания: ведь на экипаже был герб известного в империи дома…