В это время вернулся Воронцов. Дубовик посылал его за подшивкой «Вечерней Москвы».
– Вот, товарищ майор, принес. – Он положил на стол газеты, сшитые простым обувным шнурком.
– Ну-ка, ну-ка! – Дубовик резво поспешил за стол, сел и стал быстро перелистывать страницы. – Вот! – торжествующе произнес он. – Читаю: «Вчера в 10.30 утра в своем доме по улице… так, так, был найден труп известного хирурга Берсенева Григория Яковлевича. Так… так… Несчастный случай. Упал в межлестничный проем… Черепно-мозговая травма…» Это понятно. – Дубовик пробежал пальцем по строчкам, пропуская часть текста. – А вот это уже интересно: «… в свое время работал в институте физики и биофизики, которым руководил академик Лазарев. В последние годы много занимался научной работой… под руководством… Самостоятельно проводил операции… так, та-ак… перенимал опыт… хирургическое лечение некоторых форм психических заболеваний». Ну, вот, Костя, это уже кое-что. Надо бы установить его связь с доктором Шаргиным. Полежаев знал их обоих, судя по реакции на некрологи. Значит, можем допустить, что и Берсенев с Шаргиным знали так же друг друга. Поручим Калошину это узнать, пока он там.
В середине дня в отделении появился, приехавший из Москвы, коллега Полежаева, доктор физико-математических наук Викентий Маркович Городецкий – маленький лысый толстячок с необыкновенно красивыми умными глазами. Он, не теряя времени, занялся изучением всех бумаг, привезенных из дома профессора. Вывод его был однозначным: ничего общего с нейробиологией, хирургией, психиатрией исследования Полежаева не имеют. Появление у него соответствующей литературы можно объяснить многими причинами, в том числе, и обычным увлечением.
– Вы знаете, у нас немало ученых, которых, помимо их непосредственной работы, занимает что-то еще: будь то музыка, история, археология… Да все, что угодно. Я знаю одного доктора наук, который с удовольствием вяжет носки, правда, этого не афиширует. Точно так же, Лев Игнатьевич мог увлечься вопросами психиатрии и скрывать этот факт от своих коллег. Но в этих работах, – Городецкий потер круглый подбородок, – нет и намека на что-то подобное. Кроме того, у него есть свой ученик, с которым они совместно разрабатывают данную тему. – Он похлопал по стопке бумаг, исписанных и исчерченных профессором и, увидев немой вопрос Дубовика, поспешил сказать: – Нет-нет, никакого отношения к гибели Полежаева он не имеет, поверьте. Абсолютно интеллигентный молодой человек; профессора, буквально, боготворил. И весть о гибели учителя повергла его в такой шок, что не знаю, когда он сможет продолжить работу. Если эти материалы вам не нужны, я попросил бы вас передать их этому молодому человеку. Может быть, это как-то поможет справиться ему с потерей и даст возможность в полной мере продолжить исследования, так как, судя по записям профессора, они имеют неоценимое значение для нашей науки. – Майор согласно кивнул и спросил: