Господин Ноговицын согласно кивнул — действительно с «Энергией» хороший пример.
— Сегодня Венера заплатила жизнями, но получила её, эту национальную гордость, — продолжил я. — Получила веру в себя, в собственные силы. Марсиане так же получили то, к чему шло все эти годы — расплату за высокомерие. К сожалению, иногда за подобное приходится платить очень дорого, возможно, сотня погибших — не самая великая цена, какая могла быть.
— Ты скажешь об этом семьям погибших? — ещё больше сузились глаза собеседника, а может мне просто так показалось? Во всяком случае, по спине у меня вновь пробежал холодок.
— Нет, сеньор. ПОКА я не готов к этому, — покачал я головой, опуская глаза. Да, господин президент знает, куда бить, чтоб осадить гонор.
— Пока? — усмехнулся он.
— Так точно, сеньор. Пока, — поднял я глаза и упер их в него. Я отвечаю за слова и поступки, и сожаление в общем и целом моего мнения не изменит.
— То есть, считаешь, что со временем сможешь, — озвучил вывод он.
— Мне придется, сеньор, — улыбнулся я. — А значит, научусь.
Господин Ноговицын задумался. Я же усмехнулся, перехватил инициативу и наехал сам:
— Я мог бы обвинить и вас, сеньор. Как человека, причастного к такому явлению, как «марсианское высокомерие». Но не буду делать этого. Вы не мой президент, я не подотчетен вам, как гражданин, вы мне, как ответственный перед избирателем. Но думаю, вы так же сделали должные выводы. — И вернул ему пронзающий взгляд. Который тот почти не заметил.
— У меня больше нет вопросов, — кивнул президент королеве. Та вздохнула и вновь развернула кресло ко мне.
— Хуан, ты ведь понимаешь, что я не могу не наказать тебя?
— Так точно, ваше величество, — вяло произнес я, не вытягиваясь в струнку и не демонстрируя подданнического уважения. — Это ваша обязанность — найти и наказать «паровоза». Отчетность прежде всего! Но я уже сказал, готов понести любое…
— Тогда марш в казарму! С сегодняшнего дня ты лишен права выхода! — грозно рявкнула она, пропустив мой выпендреж мимо ушей. Я понял, ради него и было задумано сегодняшнее шоу, так что в целом я её не подвел. — Пока. Пока я не придумала адекватного наказания, — добавила она интонацией ехидной кошки.
— Есть, слушаюсь, ваше величество!
Я развернулся, щелкнул каблуками и почти строевым шагом направился к выходу.
— Хуан?
У самой двери обернулся. Она улыбнулась.
— С днем рождения!
* * *
Я шел по территории дворца и размышлял. Для того, чтобы иметь такую возможность, отпросился идти один, без сопровождения, хотя «старые девы» настаивали на том, чтобы проводить меня. Но я — свой, во дворце бывал неоднократно, потому отпустили. Дорога шла через служебные помещёния, в личные покои королевской семьи меня никто не пустит, заблудиться не должен.