Анна Викторовна сопровождала меня до конца всей офисной экскурсии. Я была бы рада увидеть Вальтера, а вернее, сейчас — господина Брандта. Он увидит меня, он же подойдёт, как минимум, поздороваться. Моя маленькая ручонка снова почувствует его тёплую ладонь. Но увы, мне не повезло. Ни один немец нам не встретился, а вести расспросы было бы подозрительно и не прилично. Позже я поняла, что задать вопрос стоило — Вальтер должен был стать моим главным помощником в начале этой карьеры, а я — чуть ли не его правой рукой. Поэтому узнать, где он, оказалось бы весьма резонно.
В компании господин Брандт разрывался на два отдела: консультировал в юридическом и исполнял обязанности последовательного, синхронного и письменного переводчика у нас. Когда того требовала ситуация, и какой-то его соотечественник попадал в беду, Вальтер работал в судах и полиции под присягой.
Мне перепадала вся мелкая рутина за ним: переводы скучных документов по шаблонам, деловые письма. Лена передала часть удалённой административной работы, так как в штате числилось много надомных сотрудников.
Больше всего среди нас — меня и моих родителей — внезапному деловому предложению обрадовалась Лола. Перед ней открылись совершенно новые и доселе неизвестные перспективы — захватить меня в свои цепкие руки и сделать подопытным кроликом в мире большой моды и стиля.
От той самой большой моды, её многочисленных последних писков и брендовых новинок меня пока надёжно отгораживали скромные сбережения, но оптимистичная и неунывающая подруга заверила меня: без стильных находок не оставит.
Каждый вечер на майских праздниках она приходила ко мне в гости и испытывала новую косметику. Какие-то образы не понравились ни мне, ни подруге. Какие-то восхитили её, но оставили равнодушной меня. Мы сошлись с ней на самом простом: для офисных будней: достаточно накладывать тон, подводить уголки глаз чёрным или фиолетовым мягким карандашом, никаких теней, а ресницы — чуть подкрутить. Помада — только для вечернего макияжа. Для сохранения новой причёски — каре до плеч на осветлённых волосах — Лола отдала на время свой утюжок.
От духов я отказалась. Не хотелось привязываться к определённому аромату, который даже через года будет напоминать о первых днях и первых переживаниях на новой работе.
Лола так гордилась мной, так горели её глубокие синие глаза, как же ей хотелось все эти четыре года, чтобы мой внутренний мир наконец-то совпал с внешним обликом. Дождалась! Увидела меня в приличном костюме, при макияже, которые подобрала она сама.