– Эй, ведьма, отойди от него, – рыкнул рыжий, но подойти ко мне ближе побоялся.
– Рот закрой, – я вовсе не собиралась быть вежливой с этим грубияном, а потом повернулась к Зику и взяла его крупную голову в свои ладони, вынуждая смотреть мне прямо в глаза, – спокойно, парень. Ты не умрёшь, дыши медленнее и глубже. Давай, Зик, вместе со мной.
Я глубоко вдохнула носом и медленно выдохнула через рот, подавая парню пример. Он смотрел на меня глазами побитого котёнка, мне даже стало его жаль, но только на мгновение. Потому что он сам во всём был виноват. Не сразу, но он выровнял дыхание, продолжая выдыхать с хрипом и держась за горло. Я отпустила его голову и поднялась, освобождая место его дружкам, Рыжему и Веснушчатому.
– Теон! – надрывно всхлипнула старостина дочка, Хелла, – у него кровь, Реджина!
– И что? – я повернулась к некроманту, окинув его нарочито безразличным взглядом, душа в себе беспокойство.
Он успел подняться и сейчас вытирал кровь с разбитой крепким лбом Зика губы рукавом серой льняной рубахи. Хелла всплеснула руками и подала Рейвену расшитый ею лично платочек. Он отказался, но дочка старосты славилась своим упорством, поэтому сама начала вытирать платком кровь с подбородка. Напарник перехватил её за запястья и отодвинул руки девушки от своего лица.
– Хелла, перестань, – он окатил её холодным взглядом, так, что девушка слегка вздрогнула и опустила руки, – я в порядке, спасибо за заботу.
Он кивнул ей и подошёл к всё ещё сидящему на земле Зику. Рыжий и Веснушчатый следили за ним настороженно, с прищуренными взглядами, будто хотели наброситься за любое неверное движение. Наверное, они думали, что Рейвен захочет попинать поверженного соперника, но он опустился рядом с ним на корточки и вытер со лба парня свою кровь рукавом.
Сын кузнеца уставился на него недоверчиво, явно решив, что некромант завершит своё чёрное дело, как только получит доступ к его шее. Но он всё же решился и кивнул, убирая свою руку. Длинные пальцы Рейвена аккуратно коснулись места удара, а потом прощупали гортань.
– Всё в порядке, горло наверняка будет саднить, поэтому попей горячего молока с мёдом, и никакой холодной воды, пищу желательно растительную и мягкую пару дней, – он поднялся и посмотрел по очереди на своих недавних задир, – проследите, чтобы он дошёл до дома. Голова может ещё кружиться минут пять-десять. Всё поняли?
– Поняли, некромансер, всё сделаем, – они едва заметно склонились перед ним, а я недовольно хмыкнула.
Чтоб его, благородного. Всего несколькими словами завоевал доверие этих грубых деревенских парней. А по их глазам было видно, что они его приняли как своего, мысленно добавив его в категорию «хороших». Я была ни капли не удивлена, потому что Теодор-Теон действительно был благороден и мог помочь как никто другой, или просто вёл свои хитрые игры.