Сразу после того, как перегруженные транспортные суда Тарвица, наконец, вышли в открытый космос, их сумел догнать один из передовых отрядов Птолемея. Это был флот Бартоломея Суры.
После непродолжительного боя, крейсера князя Бартоломея рассеяли военное охранение шедших транспортов, и министр Тарвиц оказался в плену.
— Прошу сжалиться надо мной, светлейший князь, — взмолился Тарвиц, падая на колени перед Бартоломеем, — я лишь простой гражданский министр, который служит Империи, и я не причастен к преступным деяниям генерала Бадура.
— Как же, не причастен! — засмеялся князь. — Подобные небылицы ты будешь рассказывать Военному Трибуналу, который скоро соберётся и объявит преступниками всех, кто помогал диктатору. Могу поспорить, что твоя голова одной из первых будет отделена от тела и украсит собой Склеп Отступников.
— Умоляю вас, князь, защитите меня! — заплакал Тарвиц, испугавшись возмездия Птолемея. — Я сделаю для вас, что угодно, только отпустите. Все богатства, какие есть на моих кораблях, я отдам вам за свою свободу.
— Ты что, сумасшедший, — удивлённо спросил князь, — или меня считаешь дурачком? Твоё имущество, и так уже моё. К сожалению, у тебя ничего не осталось из того, чтобы меня заинтересовало…
— Кое-что, всё же осталось, — подумав, сказал Тарвиц.
С этими словами он достал из кармана маленькую нефритовую печать.
— Императорская печать! — воскликнул Сура, как завороженный смотревший на неё. — Я до этого момента никогда не видел вживую данный артефакт…
— В моей руке сейчас находится концентрация всей энергии Империи. Владелец этого предмета может считать себя равным императору! Князь, печать будет ваша, если вы отпустите меня и мой караван.
— Цена уместная, — кивнул князь, задумавшись, — однако, что я буду делать с этой печатью. Она абсолютно бесполезна в моих руках, как и в руках любого, кто ею владеет, если он не её хранитель.
— Но я, как министр-хранитель печати, могу переформатировать её генетический ключ на ваш, — уверенно сказал Тарвиц. — У меня есть такая возможность.
— Что мне помешает силой заставить тебя передать мне ключ для входа? — спросил Бартоломей, злобно смотря на Тарвица.
— Вы могли не знать этого, но силой и пытками вырвать код у меня не получится, — ответил Тарвиц, вставая с колен, — печать распознает насилие и заблокирует операцию…
Вот теперь Бартоломей Сура сильно призадумался. Если он сейчас заключит договор с министром Тарвицом и отпустит его, то станет предателем в глазах Птолемея и остальных князей Империи. Если же он сохранит у себя печать, скроет это и не вернёт её во дворец, то станет предателем и может потерять всё, что у него до этого было — титул, планеты, и возможно, жизнь. Однако, обладание таким мощным артефактом сулило князю невероятные возможности в будущем. Он в одночасье мог стать первым князем государства и даже… Бартоломей вздрогнул от таких сладостных мыслей в своей голове.