Он ничего не сказал. Просто бережно удерживал меня под голову, будто я надколотая мраморная статуэтка. Вторая ладонь упиралась в ягодицы, будто там было ее истинное место. На самом же деле, как бы мне ни хотелось отряхнуться, напрашивалась вполне здравая мысль: «Конрад просто не хочет усугубить ситуацию с травмой». Так что, прикусив губу, я покорно молчала, благодаря мужчину лишь зато, что в его глазах нет и капли насмешки или издевательств, дескать: «Сама виновата».
В самом углу кабинета располагался темно-серый угловой диван. Босс разместил меня на нем так медленно и осторожно, что я даже не заметила, как его руки опустили меня на мягкую кожаную обивку. Затем сел прямо на стеклянный столик, заставляя тот подозрительно прогнуться и треснуть, и деловито осмотрел мою кисть.
— Болит? — он сделал несколько манипуляций, обращая особое внимание на покрасневшие места.
Я лишь сдавленно зашипела, сбивчиво произнеся:
— Терпимо.
Пока я с радостью подмечала, как возможность сгибать пальцы возвращается, Конрад резко спустился к моим брюкам и… двумя руками разорвал штанину прямо до внутренней части бедра.
— Это может быть перелом. — Не успела я распахнуть рот в полном недоумении, как мужчина холодно отчеканил: — Нужно подтвердить это или опровергнуть как можно быстрее. От этого зависит дальнейший план действий.
С удивлением и широко распахнутым ртом я внимательно наблюдала за тем, как Шульц деловито осматривает пострадавшую ногу. Это завораживало — он точно знал, что делать. Будто опытный доктор, проводящий рядовой осмотр изо дня в день… Конрад не паниковал, не нервничал, его спокойствие передавалось и мне. В какой-то момент его палец коснулся места воспаления, и тогда я зашипела, отвлекаясь от странных мыслей.
— Не похоже на перелом.
Стоило Шульцу снять мою туфлю с поломанным каблуком и, чтобы доказать свою теорию, коснуться пальцев ног, сминая их вверх-вниз, я вздрогнула и жадно втянула кислород, выдохнув протяжно распахнутыми губами. Даже когда мужчина пытался помочь, движения его отзывались страхом в моем теле, будто мышечная память. Конрад заметил это, но намеренно не подал вида, монотонно продолжив:
— Пальцы двигаются отлично. Это уже хорошо.
— Тогда я могу идти? — попытавшись двинуться с места, я ощутила, как не глядя Конрад положил мне на живот свою ладонь, мягко пригвождая к месту. От его касания тело знакомо парализовало.
— Нет, — отрицательно качнув головой, он каким-то образом задел сустав, едва дотрагиваясь ноги, вызывая ослепляющую вспышку боли. — Кроме ушиба, все напоминает сильное растяжение. Но если есть разрыв связки, будет еще гематома.