Я сажусь, прислоняюсь спиной к изголовью кровати. Оно черное, как и почти все в моей комнате. Черный плед, черные атласные простыни, черный мраморный пол. Именно поэтому я выбрала эту комнату. Джеремайя отдал мне все, что не использовались для его персонала или для него самого. Даже ванна инкрустирована обсидиановым камнем.
Я выглядываю в балконное окно, тяжелые черные портьеры широко распахнуты. Я на седьмом этаже, и я знаю, что Джеремайя находится надо мной. Прямо надо мной. Я не знаю, была ли там его комната всегда, или он переехал, чтобы быть ближе ко мне. Чтобы присматривать за мной.
Я спрашивала его. Как всегда, он мне не ответил. Николас тоже не ответил. Хотя я думаю, это больше потому, что Николас никогда не знал, где находится комната Джеремайи. Похоже, это знают только его охранники и Бруклин.
Николас мог бы быть охранником, но он им не является. Не совсем. Он умнее других. Не так умен, как Джеремайя, иначе Джеремайя не позволил бы ему работать на себя. Но достаточно умен.
Именно Николас пришел ко мне в комнату, чтобы сказать, что Кристоф будет жить, а он впредь будет держать свои руки подальше от меня. Он сказал мне держать рот на замке в комнатах для убийц, как он их называет. Держать свою чертову голову на плечах. Слушать брата.
Я сказала ему отвалить.
Джеремайя не брал меня в комнаты убийств чаще, чем раз в месяц или около того, после того, как он мучил меня в Рэйвен Парке. Я была в порядке до конца октября. Это, конечно, не значит, что никто больше не умрет по его приказу. Это значит, что мне не придется видеть останки. Он любит давать мне передышку. Заставлять меня гадать.
Заставлять меня паниковать.
Он бизнесмен худшего сорта, если его вообще можно так назвать. Он действует вне закона, занимается тем, на что большинство людей не осмелилось бы.
Сегодня вечером он убил того человека, прежде чем отвез меня в Рэйвен Парк. Наша обычная больничная рутина. Напоминание о том, что может случиться со мной снова, если я не буду в безопасности.
Я понятия не имею, почему именно этот человек стал его целью сегодня. Не знаю, каким образом он помешал моему брату. Джеремайя не предлагал такой информации. Да ему и не нужно было. Мы были присягнуты ему, Ордену, до конца наших дней. Если бы мы захотели уйти, что ж, наша жизнь закончилась бы довольно быстро.
Но никто не выглядит настолько глупым, чтобы преследовать Джеремаю Рейна, противостоять ему.
Я бы хотела, чтобы кто-то сделал это.
Точнее, я хотел бы, чтобы это сделал он. Люцифер. Несвятой. Но он исчез в ту ночь, когда мы впервые встретились. И последний тоже. Исчез вместе с остальными после смерти Возлюбленной. Он может быть мертв, насколько я знаю.