Я пытаюсь дышать. Вдох. Выдох. Повторяю. Я пытаюсь успокоить свой пульс, пытаюсь, черт возьми, думать. Но сейчас я вообще не могу думать. Мой разум пуст, мой страх почти осязаем.
Поскольку этот человек закрывает мне рот рукой, я чувствую его запах.
Сигареты, но определенного вида. Я не знаю марку, я никогда не курила. Но этот запах выжжен в моей памяти, как и многие другие вещи, которые я хочу забыть.
— Ты боишься меня, Лилит?
Голос Люцифера такой же хриплый, как я его помню, его слова касаются моего уха. Я стараюсь не дрожать в его объятиях. Пытаюсь, и не получается.
Он со смехом дышит мне в затылок, а затем упирается подбородком в мою голову. Его хватка не ослабла, ни на йоту. Я не хочу давать ему преимущества, пытаясь извиваться, бесполезно сопротивляться. Потому что меня, может, и тренировали, но что-то в том, как он держит меня, как следит за тем, чтобы пистолет был направлен вниз… Я знаю, что его и Несвятых тоже тренировали.
Я не шевелюсь.
— Ах, Лилит. Я долго, очень долго ждал, когда ты вернешься в ад, — он крепче притягивает меня к себе, и я чувствую, как он, желая меня, прижимается к моей спине. Желчь поднимается к моему горлу.
Не потому, что я не хочу этого.
А потому что хочу.
И я ненавижу эту часть себя. Я больше не эскортница, и я больше не его Лилит. Сегодня между нами нет клятвы Смерти. Мы — ничто. И не важно, сегодня или в ночь на Хэллоуин, чтобы успокоить брата, я убью его. И я заставлю его страдать, пока я это делаю.
Но я все еще не могу отрицать тот факт, что какой-то больной части меня это нравится.
Он убирает руку от моего рта и прижимает ее к моему горлу. Он прижимается губами к моим волосам.
— Тебе нечего мне сказать? — шепчет он мне в волосы.
Я сглатываю. Мой рот внезапно пересох. Мне многое нужно сказать. Но я все забываю. Каждое слово.
— Ты остановился здесь, — единственное, что мне удается.
Это не вопрос, но он все равно пробормотал свое согласие против моих волос.
— И ты пришла за мной, — вздыхает он. — Джеремайя послал тебя сюда?
Я напряглась. Я не ожидала этого. Николас ошибался. Он знает, где я.
Знает ли он, кто для меня Джеремайя?
Я качаю головой.
— Нет, — честно отвечаю я ему.
— Опусти пистолет.
Приказ.
— Нет.
Вызов. Потому что с меня хватит того, что люди говорят мне, что делать сегодня вечером. Николас, мой брат, теперь Люцифер.
Я хочу сделать это по-своему. И это с пистолетом в руке.
Люцифер хрипло рассмеялся. Затем его пальцы обхватывают мое горло. Он медленно усиливает давление, пока я не перестаю дышать. Его пальцы впиваются в синяки, которые уже появились на моем горле от рук брата и Кристофа.