Вот дерьмо.
– Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя в рот?
Даже в темноте я вижу, как лицо Рейн вспыхивает от моих слов. Она опускает глаза и кивает с напряженной улыбкой.
Мои яйца напрягаются, и я делаю, как она сказала. Расставив колени по обеим сторонам от ее талии и опираясь на руки, я подаюсь вперед.
Опускаю голову и смотрю, как ее припухшие от поцелуев губы приоткрываются, и ее маленький розовый язычок скользит по головке моего члена.
– Блять, – шиплю я, пытаясь удержаться на месте, когда она обхватывает член своим теплым ртом и втягивает до конца.
– Рейн, ты не должна... – начинаю я, но не могу закончить предложение, потому что если она не продолжит делать то, что делает прямо сейчас, я, блять, умру.
Я замираю, опасаясь, что если сделаю хоть малейшее движение, то причиню ей вред. Но как только Рейн находит ритм, действуя ртом и руками, я больше не способен сопротивляться. Она берет меня глубже, и мои бедра дергаются. Ее движения ускоряются. Она сосет сильнее. Пот катится по моей шее. Изо всех сил пытаюсь сохранить контроль, но, когда Рейн издает гортанный, хрипловатый стон, и я слышу, как сильно она возбуждена, я больше не владею собой.
Все мое тело напрягается, и я изливаюсь в горячий, ласковый ротик Рейн. Волны удовольствия прокатываются по моему позвоночнику, когда ее язык проходит по моей длине, собирая и проглатывая всё до капли, пока я не исчерпываюсь до конца, и не ощущаю себя пустым и наполненным одновременно.
Рейн смотрит на меня с ухмылкой на пухлых губах и самодовольством в прекрасных голубых глазах.
– Ты запорола мою попытку принести извинения, – ухмыляюсь я в ответ.
Рот Рейн растягивается в широкой улыбке:
– Мне жаль.
– Врунишка. – Я отодвигаюсь назад, пока не оказываюсь верхом на ее бедрах. – Теперь мне придется начинать всё сначала.
Рейн хихикает, когда я стаскиваю с нее толстовку и майку через голову, и этот звук – музыка для моих ушей. Она выгибает спину, чтобы я мог расстегнуть ее лифчик, и ее мягкие округлости – это песня сирены, которую я не могу проигнорировать. Мои ладони гладят ее полную грудь, сжимая и перекатывая между пальцами упругие розовые соски, пока ее бедра не поднимаются, показывая, насколько сильно она нуждается.
Черт.
Даже в темноте Рейнбоу Уильямс сексуальнее, чем всё, что я когда-либо видел при свете.
Она тянется к моей расстегнутой рубашке, пытаясь откинуть ее мне за плечи, поэтому я снимаю рубашку вместе с кобурой. Когда стаскиваю свою майку через голову, чувствую, как ее нежная ручка опускается вниз и обхватывает мой уже твердый член.