– Останься со мной, – молю я, с беспокойством вглядываясь в его глаза. Надеюсь, он меня слышит. Надеюсь, весь смысл моих слов доходит до него.
Наконец, Уэс прижимает кончик члена к моему входу. Он моргает, но не отводит взгляда, медленно наполняя меня. Его бледно-зеленые глаза отрыты и честны. В них агония и экстаз, мука и наслаждение. Он здесь. Он со мной.
Я ощущаю, как напрягается челюсть Уэса, и на мгновение мы так близки, как только могут быть два человека. Его член скользит во мне. И я растворяюсь в ощущениях. Жар его дыхания, биение сердца и пульсация внутри ошеломляют.
Затем он закрывает глаза.
Он отдаляется.
И когда мужчина снова толкается в меня, то не сладко и медленно, а грубо и холодно. Пальцы Уэса почти до боли впиваются в мои бедра, удерживая на месте. Он начинает с силой вбиваться в меня, теряя темп и заталкивая член, как можно дальше. Уэс трахается так, будто вонзает нож в мою плоть и пытается избавиться от своей боли, похоронив ее во мне.
Поэтому я цепляюсь за деревянный брусок над головой и принимаю ее полностью.
Потому что лучше ощущать его боль, чем свою собственную.
Он хмурит брови и приоткрывает рот. Все, что я хочу сделать – это избавить Уэса от боли. Поэтому наклоняюсь вперед и делаю единственное, что мне остается – нежно целую его в губы.
Уэс замирает на мгновение. Затем он так крепко сжимает меня в объятиях, что я едва могу дышать, и жадно целует, забирая все, что я могу ему дать, наполняя меня до предела.
Обхватив его шею руками, вдавливаю пятку ему в ягодицу, пока он продолжает совершать фрикции. Я ошибалась – не тогда, а только сейчас мы безусловно и абсолютно близки.
Уэс больше не притворяется холодным и бесчувственным.
Он обнажает передо мной свой страх.
В тот момент, когда его член набухает и дергается внутри меня, я взрываюсь внезапно и сильно. Мои мышцы сжимаются, и я всхлипываю ему в рот, содрогаясь от удовольствия, и глотаю его тихие стоны.
Он не отстраняется и не разрывает нашу связь, продолжая обнимать и целовать меня, пока мы не начинаем все с начала.
Именно так Уэс занимался со мной любовью вчера в домике на дереве – страстно, бесконечно – как будто это была наша последняя ночь на земле.
Я не думала, что это был прощальный поцелуй, но, возможно, ошиблась.
Потому что в последний раз, когда Уэс пытался попрощаться со мной, это было точно так же.
ГЛАВА VIII
Уэс
В доме на дереве темно, как ночью, но мне не нужен свет, чтобы видеть Рейн. Она, блять, вся светится. Ровные кончики ее черных волос, прямая линия носа, изгибы тела и ру̜́ки, сложенные на груди. Я вижу каждую впадинку и излом.