Я ждала продолжения, потому что пока ничего не понимала. Но так и не дождалась, поэтому спросила:
– Как такое могло получиться?
Малявка пожала плечами. Знания брачных нюансов были ей недоступны. И мне, кажется, тоже.
– Моя мама… она другая, и я тоже… – вдруг шёпотом призналась Лючина и кинулась мне в объятия, вжимаясь в меня лицом изо всех. Словно боялась, что я сейчас её оттолкну или буду немедленно требовать ответы.
Но я только крепко обняла её.
Ответы были мне необходимы. Вот только вопросы я буду задавать мсье Милфорду. Думается, он задолжал мне объяснения.
Я помогла малявке раздеться, отвела в ванную, где она умыла заплаканное лицо, а потом уложила в постель. Лючи крепко держала мою руку, пока я тихонько напевала колыбельную, которую когда-то пела ещё моя тётя. После этой песни я всегда хорошо засыпала. И на Лючину она тоже подействовала.
Осторожно высвободив свою ладонь из детской ручки, я поцеловала малявку в лоб и поднялась. А потом спустилась в кухню и долго сидела у печи, глядя в огонь и размышляя о тайнах семейства Милфордов.
Когда огонь потух, и красные угольки почернели, закрыла задвижку и отправилась в свою комнату.
– Что же вы скрываете от меня мсье Милфорд? – думала я, ложась в постель. Но мне никто не ответил.
Утром малявка заболела.
Когда Лючи не спустилась к завтраку, я сама зашла к ней. Девочка лежала под одеялом и смотрела на меня жалобным взглядом, от которого разрывалось сердце.
– Что случилось? – спросила я, одновременно кладя ладонь ей на лоб. В руку пыхнуло жаром. – Похоже, ты заболела…
– Всё хорошо, – она попыталась меня успокоить, – это скоро пройдёт.
Но голосок был таким тихим, почти шелестящим, что я с трудом сдержала слёзы.
– Конечно, пройдёт, – поцеловала малявку в лоб и отправилась заваривать ей чай.
Уже на лестнице решила, что надо прошерстить запасы, чтобы сварить Лючи бульон. А если совсем расхворается, съезжу к доктору за порошками.
От растапливания печи меня отвлекли крики на улице. Что такое? Кто там может кричать?
Я накинула пальто и вышла на крыльцо.
– Хозяйка! Мисс Крунс! Есть кто дома?! – кричали от ворот.
О, боги! Там же приехали мастера. Я совсем забыла.
Поспешила к воротам. В домашние тапочки быстро набрался снег и тут же принялся таять.
– Вот ведь… – ругательство чуть не сорвалось с губ, но я вовремя их прикусила. Негоже посторонним слышать, как леди произносит бранные слова. Совсем я тут одичала.
Впрочем, эти же слова слышались от ворот, но, едва работники увидели меня, громкие разговоры стихли.
– Что же вы, мисс Крунс, так долго спите? – укорил меня мсье Дэни.