— Просто узнать… Действительно ли его… забрали…
Мистер Беннет взял со стола лист бумаги, поправил пенсне:
— Вы предлагаете мне написать этому джентльмену и спросить, не содержится ли у них под стражей мой незаконнорожденный сын?
— Ваш лакей.
— Даже в этом случае что подумают обо мне люди? Что станут говорить? Мистер Смит волен принимать решения и совершать ошибки. В конце концов, он взрослый человек. Кто я такой, чтобы вмешиваться?
Да, это сейчас он взрослый человек, думала миссис Хилл. Но не всегда же он таким был. Впрочем, к чему теперь ворошить старое? Так что она лишь присела в реверансе и удалилась из библиотеки.
Мистер Беннет окликнул:
— Прикройте дверь, миссис Хилл…
Но она, не останавливаясь, пересекла вестибюль, вышла через парадный вход, оставив и эти двери распахнутыми, спустилась по лестнице; хрустя щебнем, почти бегом выскочила из ворот и направилась по дороге к деревне Лонгборн. Только здесь она начала приходить в себя, а опомнившись, спохватилась, что ее могут застать неприбранной, увидеть, как она прохаживается без шали и чепца и без определенной цели. Она поспешно поднялась по ступенькам перелаза и оказалась под защитой живой изгороди. Здесь рос сочный щавель, колокольчики, а в луговой траве прямо у нее под ногами колыхались первоцветы. Невдалеке паслась молодая корова, опустив голову и искоса поглядывая в ее сторону. Корова моргала длинными ресницами и облизывала нос длинным шершавым языком.
Где бы ты ни был, подумала миссис Хилл, Бог следит за тобой. Глядит на тебя отчужденно и равнодушно.
Глава 6
…Каждое письмо ожидалось подолгу и оказывалось весьма кратким
Миссис Беннет доставили пакет, надписанный торопливым и небрежным почерком Лидии. Внутри оказалось толстое, запечатанное большой сургучной печатью письмо для Китти и тонкое, кое-как заклеенное письмо для миссис Беннет — как всегда. Также внутри обнаружился отдельный, аккуратно сложенный конвертик, судя по всему, с одним листочком, не больше. Он проделал далекий путь из Лондона и оказался в руке у Сары, которая разглядывала его с горьким разочарованием. Письмо оказалось от миссис Гардинер и было адресовано Элизабет.
Сара и сама не знала, чего она ждала и на что надеялась, но определенно надеялась на что-то, иначе на душе у нее при виде письма, адресованного не ей, не стало бы так тускло и пусто. Она не верила, что Джеймс может ее оставить, сбежать, не сказав ни слова, не пообещав вернуться, а если до сих пор и не было от него никакой весточки, так это могло означать только одно — у него нет никакой возможности дать о себе знать. При одной мысли об этом ее пробирал озноб, хотя светило яркое солнце и день был теплый, даже жаркий, так что ее старенькое желто-зеленое платье из поплина совсем промокло от пота. Сара холодела, стоило ей представить, что с Джеймсом случилось что-то ужасное, он страдает, он совсем один, а она не приходит на помощь.