Хитокири пришел сюда настороженный, готовый к любому раскладу, вплоть до военного прорыва, но сейчас любая мысль противиться такому чуткому, понимающему лидеру, лучшему из возможных соратников и помощников в деле очистки города вызывала неприятие, какую-то неясную тоску и сожаление.
И от осознания подобной манипуляции Виктором овладело настоящее бешенство. Снаружи он оставался невозмутим. Все тоже бесстрастное лицо, легкие невербальные знаки в жестах и позе, что показывают о внимании к речи. Только раздувающиеся ноздри и немеющие кончики пальцев свидетельствовали о том, насколько близко сейчас лидер церкви к новым ощущениям от практики Иайдо.
Наверное, в себя хитокири привела старая мантра, вычитанная в давно забытой книги. "Магия всегда в незримом, это лишь иллюзии и миражи. Нельзя применить ее к тому, кто знает, как работает заклинание". Санитар знал.
Впрочем, Доминик и сам понял, что не добился нужного эффекта. Прервал себя на середине фразы, рассмеялся нарочито неловким тоном, посетовал на старческое славословие. А потом вдруг предложил ему чая. Другим, более живым, искренним голосом. И куда более властным.
"Цени мое доверие", — Виктор понял очевидный посыл.
— Могу ли я называть тебя по имени, сын мой? — Спросил он, пока явно артефактный чайник медленно заваривал в своих недрах питье из редких в городе чайных листьев.
— Как хотите, — Пожал плечами Санитар. Ему уже надоело ходить вокруг да около, пытаться прощупать ситуацию через намеки в обсуждении прошедшего рейда и следить за аналогичными действиями собеседника. Уж лучше так. Более прямо, более откровенно.
— Тогда ответьте мне всего на одну вещь, ВиктОр, — Сказал мужчина, почему-то перекроив имя своего визави на французский манер, — Я могу вам верить?
Неожиданный вопрос на секунду выбил его из колеи. Однако Санитар собрался, на мгновение прикрыл глаза, затем принял из рук Доминика белую, исходящую паром чашку:
— Нет. Во имя всех Богов и Святых, разумеется — нет.
Травянисто-зеленый напиток красиво подсвечивался изнутри лучом выглянувшего из-за туч солнца. А священник напротив вдруг рассмеялся приятным, располагающим себе смехом.
— Чего-то подобного я и ожидал от тебя, сын мой. Зато теперь я окончательно определился со степенью МОЕГО доверия к тебе, — Он с удовольствием пригубил напиток, несколько секунд погрел озябшие руки на чашке, опустил ее:
— Тогда спрошу по-другому: могу ли я рассчитывать на твою помощь в борьбе с чумой, что поразила этот город?
— Какова ваша цель, Владыко? — Видит Перун, Санитар устал играть в эти игры. Ему хотелось снова выйти на бой, испытать свои новые способности в драке на пределе возможностей, чтобы дрожали руки и болели раны. Хотелось видеть улыбки на лицах тех немногих, кого он еще мог назвать друзьями. Хотелось видеть чистый, ЖИВОЙ город. Такой, каким он был прежде. И никакого желания возиться в подковерной борьбе.