– Ах, вот ты какая, девушка мечты, нашего сумрачного гения Феликса!
Полина ошарашено взглянула на лицо космонавта и с удивлением узнала в нём Сергея Петрова, старинного друга Ветрова, в прошлом году досрочно прошедшего три последних Геркулесова подвига, и неожиданно для всех выбравшего, вопреки выдающимся результатам, скромную стезю военного инженера.
– Что-то очень ты молчалива стала, Поля. Помнится мне, год назад ты веселее была. Феликс что ли так на тебя так действует? – пошутил над онемевшей девушкой Петров.
Полина невольно улыбнулась в ответ и, сильно волнуясь, спросила у него:
– Слушай, Сергей, а ты не знаешь где Феликс?
– Знаю, конечно, скоро уже должен подлететь к «трапу». И поэтому живо за мной! – скомандовал, улыбающийся, Петров и потащил за собой в сторону служебного выхода, пока ещё не пришедшую в себя от удивления Полину.
Ребята как раз успели выйти наружу, когда стремглав выбежавший из аэротакси Феликс, бросился к техшлюзу челнока. Полина и Сергей закричав, замахали руками, привлекая внимание Ветрова. Тот с трудом услышав их голоса из-за шума работы насоса электрозаправщика, помахал рукой в ответ и широко улыбнувшись, бросился к ним. Подбежав, он обнял Полину, крепко прижав к своей груди и целуя её взъерошенные ветром вороненые волосы, запинаясь от волнения, прошептал:
– Поля… Ласточка моя. Ты пришла,… а я вот не смог тебе позвонить…
Полина, немного отстранившись, влюблено посмотрела Ветрову в глаза, и приложив свой указательный палец к его губам, улыбнувшись, негромко произнесла:
– Ты – мой Икар, как я могла тебя просто так отпустить.
Растроганный её словами Феликс, мягко притянув к себе Полину, поцеловал её, и на мгновение весь мир для них буквально растворился, подобно утреннему туману под лучами восходящего солнца, оставив их наедине друг с другом, но ничто не длиться вечно, и внезапно, словно из другого измерения, раздался озабоченный голос Сергея, вырвавший их из приятной неги любовного единения душ:
– Фел, время!
Немного смутившись, ребята отстранились друг от друга, а потом Феликс, взяв в свою руку ладонь Полины, прижал её к сердцу и пылко произнёс:
– Ласточка моя, как только смогу я прилечу к тебе! Слышишь! Даже смерть меня не остановит!
– Дурачок ты, Икар, зачем ты сейчас про смерть говоришь, – улыбнувшись сквозь набежавшие слезы, ответила ему Полина.
– Да это я так к слову… Ласточка, – утопая в её глазах, ответил смущённо Феликс, на секунду ощутивший себя очень глупым и подавшись внезапному порыву, коснулся её щеки, проведя большим пальцем по ней, стирая одну из слёзных дорожек, а затем, повернувшись к другу, крепко пожал ему руку, и с благодарностью произнёс: