Глава девятая. Новая рубаха
Наутро он проснулся вовсе не от лучей солнца или ласкового голоса, а от того, что его бесцеремонно облили водой из кадки.
– Вставай, соня! Скоро петухи запоют, разлегся тут как на перине!
Первые несколько секунд Холоп вообще не понял, что произошло. Потом, когда понял, не смог сдержать раздражение и гнев. Забыв спросонья о том, кем он стал, взъярился на будильщика:
– Ты что делаешь?! Да как ты смеешь?! Жить расхотелось?!
– Да ваш попрошайка с норовом, – услышал Холоп другой голос, – На-ка вот, получи еще! – и его облили водой снова.
Холоп вскочил и только тут осознал, что он всего лишь бродяга, а не князь.
– А будешь голосить – отправишься туда, откуда пришел! Таких, как ты – тьма тьмущая, и все хотят злато!
Холопу очень хотелось накричать в ответ и съязвить, но он сдержался ради дела и спросил:
– Уже пора?
– Сообразительный!
– Идти куда? Уже встал, уже умылся…
– Ты мне тут не дерзи. – отвечал незнакомец, бородатый и крепкий. – Тебе надо еще одежу какую-нибудь выдать.
– А моя не подойдет?
– Ну, тоже скажешь! – расхохотался мужик. – Рази это одежа? Простыня, так замотаться, чтобы не отморозиться.
Было еще темно, когда Холопа подняли. Потом его повели по лестнице внутрь терема, все темными лестницами. Холоп видел мельком проходя богатую обстановку и большие хоромы, и болела у него душа, что он лишился всего этого.
Спустились в подвал по каменной лестнице, где Холопа сунули в кадку с водой, отмыли, оттерли и дали одежу: чистую рубаху, штаны, обувку. Подпоясался Холоп, расчесался: любо поглядеть, снова стал красавцем писаным. Но долго любоваться не дали, повели к барину, знакомиться.
Снова через хоромы, дверями да окнами расписными, и вскоре оказался Холоп у богатого стола, в центре которого сидел барин – дорожный краснощекий человек, а рядом с ним сидела такая же розовощекая женщина, и приходилась она барину супругой. Со вчерашнего дня у Холопа во рту не было ни крошки, и, судя по тому, как его привели, кормить не собирались.
– Что за холопа привели? У меня от него аппетит портится.
Холоп подумал про себя, что этому мерину аппетит вряд ли чем-то можно испортить, тем более его присутствием.
– Охотник новый, Ваше благородие… Попытать счастья хочет служить у Вас.
Холопа тошнило от такой полиелейности. Он вспомнил, что когда с ним так говорили подданные (почти всегда), он принимал это как должное, и ничего не замечал.
«Превращаюсь в мужика» – недовольно подумал Холоп.
– А-а, в охотники… – смакуя вареное яйцо, протянул «барин» – Сегодня вечером как раз выезжаем на охоту… Хотя так неохота… – зевнул он во весь рот. – Но все же. Дайте ему лук со стрелами, собаку… Если будет у меня ужин после нашей охоты, останешься, а если нет…