– Да я говорю вам, – пронзительно громко говорил у стойки своим слушателям какой-то худой остроносый торговец с бегающими глазами, – все, кроме нашей, приграничные крепости сдались, и теперь орды татмонгов и песчаников движутся прямо к столице. А армия нашего «Великого» императора – фуфло и солдаты там дерьмо, ничего не могут, скоро татмонги и Ворлок с его армией будут править бал.
Орсек сидел за столиком у входа, но он услышал, что говорил этот болтун. Кулаки его сжались так, что побелели костяшки пальцев, губы превратились в одну тонкую полосочку – он был зол .
– Орсек, – хотела было остановить его Вирана.
Но тот с яростью ударил кружкой о дубовый стол, так, что она разлетелась вдребезги, обрызгав Вирану и Дрю остатками пива. Орсек резко поднялся с табурета и направился через всю таверну к несчастному. Все молча наблюдали эту сцену, внутренне поддерживая воина. Реактивный схватил остроносого за грудки и приподнял над полом.
– Ты, сволочуга, – прошипел торговцу в лицо Орсек, – что ты знаешь об армии Мигиса Великого?! Они такие же, как и мы, борются до последнего, эти воины теряют своих друзей, отдавая свои жизни за таких, как ты, и носят вот это в память о павших, – и Орсек, освободив правую руку, держа торговца одной левой, показал тому чёрную ленту на руке, – и не смей пренебрежительно относиться к нашему императору и его армии!
– Да уж какой он твой, наемник? – с ухмылкой пропищал остроносый.
И Орсек выплеснул всё накопившееся зло: кулак разрезал воздух и со всей силой вошёл в лицо ларгца. Тот отлетел на стойку, перевернулся через неё, сметя кружки посетителей, и упал где-то по ту сторону на оплеваный пол.
А воин Тьмы развернулся, и даже не взяв плащ, вышел на улицу. Там шёл дождь, крупные капли падали на волосы и стекали по лицу, на плечи, спину, смывая остатки ярости с Орсека. Полчаса Орсек бродил по городу. Сапоги были облеплены грязью, но ему было совершенно всё равно – он думал о тех, кто уже погиб, и о тех, кому ещё предстоит погибнуть. У Орсека было не каменное сердце, и сейчас оно болело.
Когда мужчина вернулся в казарму, ему сразу сообщили, что его хочет видеть наместник. Орсек почистил немного сапоги и отправился во дворец. В тронном зале он увидел Мора, сидящего на месте отца. Гладковыбритое, широкоскулое, почти круглое лицо излучало доброжелательность. Но начавшийся разговор был сам по себе не дружеским диалогом.
– Орсек, – начал Мор, – я недоволен твоим сегодняшним поведением. Ты убил Горлока, уважаемого гражданина, превратил его в лицо в кровавую маску, сломал шею. Что это? В городе не нужны конфликты, особенно сейчас, – подчеркнул сын Молота.