– Да, я хотела, чтобы ты убежал из Рима, но убежал вместе со мной! – на глазах её блестели слёзы, она не вытирала их, только стискивала кисти рук, прижатые к груди. – Мне было плевать на Византию, на Рим, даже на своих родителей! Мне нужен был только ты – полководец, легионер, или тайный беглец – какая разница. Я любила тебя, и сейчас люблю, больше всех империй вместе взятых, больше жизни! Да, мои родители с самого начала решили действовать через сына императора. Тебя хотели подкупить, запугать, похитить. Потом послали меня, и я не справилась… влюбилась в тебя, и была готова на всё: предать родителей, Византию и её императора, весь мир готова была предать ради любви к тебе! А ты другой. Тебе со мной было хорошо, но ты не мог сделать ни шагу в сторону: ни от невесты, ни от родителей, ни от своего обожаемого Рима!
– Да, не мог. Я не умею предавать, но я тоже любил тебя. Знал, что никогда не предам Империю, своего отца, своих друзей. А ты готова была подставить под удар нашего друга Рема и его Флавию…
– Твоего! Твоего друга Рема! Я терпела его рядом, потому что это был твой друг, но ни секунды не колебалась, когда устроила эту комбинацию с пьяным купцом и его солидами! Но ты слишком лелеял свою проклятую дружбу, даже эту уличную торговку, его подружку до последнего старался не подозревать! Как же! Родина, долг сына императора, святая мужская дружба, воинское братство! Всё, что угодно, кроме обычной земной любви! И в конце концов ты устроил для меня комедию с матросом и письмом, в котором было имя какого-то чиновника, для отвода глаз! Ты даже не смог честно поговорить со мной, спросить прямо и чётко, попытаться найти какой-то выход. Но нет, тебе нужен был этот дешёвый спектакль, это ведь так похоже на тебя, ты у нас бо-ольшой артист, здорово играешь всякие роли! Как ловко тогда, на празднике ты изображал дурака-купца! Как сноровисто сыграл роль торопящегося по делам и опаздывающего на встречу с византийским матросом! И как здорово всё это время изображал влюблённого! Артист, комедиант!
– Я всё это время любил тебя, Агриппина. Любил, несмотря ни на что. Может, не так, как бы ты этого хотела, но любил!
– Правда, Марк? – девушка, казалось, ожила, вся подалась к нему, торопливо, глотая слёзы, шептала. – Ты действительно меня любил, ты не притворялся? Нет, о чём это я, конечно, любил! Прости меня! Я знаю, что ты любил меня, и любишь сейчас! Наша любовь жива, давай забудем всё и начнём сначала, убежим в дальние края, но не насовсем. Через два-три года мы вернёмся, попросим прощения у твоего отца, к тому времени забудется твоя помолвка, а я ведь тоже из знатной семьи! Нам разрешат быть вместе, ты снова пойдёшь служить в свой легион, станешь легатом…