– Ой, не преувеличивай! – ворожея погрозила ему пальцем и тепло улыбнулась. – Ты ещё многих переживёшь! А теперь прошу меня простить, нужно подготовиться к призыву дождя.
Гости намёк поняли и сразу домой засобирались. Главное, что задачу свою они выполнили, а теперь дело за Дарёной. И она не обманула, всего через пару часов небо заволокло тучами, поднялся ветер и пошёл ливень. Селяне радовались да благодарили ворожею, глядя, как по оконному стеклу споро бегут дождевые капли.
А в это время Дарёна лежала пластом на своей кровати, впитывая магические потоки, пронизывающие всё пространство древнего леса. Тяжко далась ей эта магия, много сил стребовав. Впрочем, как и всегда.
Снежный барс тяжело взобрался на кровать и осторожно прилёг рядом с ней, и ворожея тут же запустила руки в густой серебристый мех. А потом и вовсе уткнулась в него лицом. Спустя некоторое время ей немного полегчало, и Дарёна забылась тяжёлым сном. А зверь посмотрел с сочувствием на её бледное лицо, потёрся тёплым носом о щёку и тоже глаза прикрыл. Он собирался остаться с хозяйкой до утра, чего раньше себе никогда не позволял. Теперь же пришло время начать приучать ворожею не только к магии Хранителей, но и к прикосновениям.
Утром Дарёна проснулась от того, что ей на грудь давило что-то тяжёлое, не давая толком дышать. Открыв заспанные глаза, она хмуро посмотрела на голову барса – являющейся той самой тяжестью – и принялась сталкивать её с себя.
– Слезь с меня, медведь! – пропыхтела Дарёна, стараясь выползти из-под навалившейся на неё туши. – Ты ж не котёнок, чтобы я тебя выдержать могла! У, вымахал на моих харчах! А ведь был таким тощим и слабым!
Барс приоткрыл один глаз, посмотрел на пыхтящую ворожею, сладко зевнул, продемонстрировав внушительные клыки и соизволил, наконец, слезть с Дарёны. Спрыгнув с постели, Котофей потянулся и направился прямиком к кладовой…
– Ах ты, зараза блохастая! – вскричала Дарёна, чуть позже обнаружив барса доедающим сметану. – Да как ты проходишь сюда?! Сил моих нет с тобой! Прокляну!
Ухватив полотенце, она ударила им наглую морду, продолжая на чём свет поносить вредную зверюгу. А из озера, услышав крики, выглянула Арика. Немного послушав, о чём вопит ворожея, русалка хихикнула и сказала:
– А вот нечего было его сметанкой в первый раз кормить. Теперь Котофей только ею питаться и будет в зверином своём обличии.
Выбравшись на валун, красавица шлёпнула хвостом по воде и довольно зажмурилась. Она вообще была неправильной русалкой. Все её сёстры предпочитали в тени деревьев весело раскачиваться на ветвях и зазывать к себе глупых мужиков, поверивших сладкоречивым русалкам. А вот Арика любила солнечную погоду, любила сидеть на хорошенько прогретом валуне, который отдавал своё тепло её холодному телу. Из-за этого сёстры сторонились её. И только водяной по-доброму относился к странной русалке, по-отцовски опекая её.