Раздраженно пыхтя, выполнила все его указания.
— А вы уверены, что цветок появляется?
— Конечно!
— Что ж, когда появиться, тогда и приходите, — указав костлявой рукой на дверь, весьма любезно посоветовал.
Вот же напасть! И не докажешь никак.
В расстроенных чувствах повернулась к двери, пока лекарь ворчал себе под нос про вздорных девиц, что беспокоят его по пустякам, такого крайне занятого ирла. Вдруг руку опалило, словно клеймом, и цветок начал появляться на коже.
— Вот! — радостно закричала, отчего ирл Ингюс подскочил, схватившись за сердце. — Смотрите! Цветок!
Лекарь неверяще уставился на руку, затем снял пенсне, протер и снова надел. Наклонился и выдал:
— Вот так диво! И что же это он жжет?
— И чешется зараза, — добавила. — Так, что же это за хворь такая лекарь?
— А мне почем знать, — пожал старик плечами.
Я сникла. Если лекарь не знает, то кто тогда? И что же теперь делать?
— А вы уверены, что это хворь?
— А что же тогда ещё?
— А хоть и колдовство, — совершенно серьезно заявил. — Понимаете, ирла Грета, вы еще молоды, но я на своём веку немало повидал, но вот такого, — сделал многозначительную паузу, — никогда. Вам бы лучше в храм к Далии наведаться, принести несколько веточек ивы, того, гляди, и смилуется мать-прародительница. Некоторые хвори излечить под силу только создательнице. Вы к сёстрам сходите. Может, чего путного и посоветуют.
— Спасибо, лекарь, — кисло поблагодарила, подавляя в себе желание разреветься. — А это. — понизила голос до шепота, — дьяры эти не могли принести с собой хворь?
Старик озадачился, почесал лысину и проворчал: — Да кто ж его знает... Скверные у них земли. Проклятые. У дьяров другие боги. Те хоть и награждают их недюжинной силой и здоровьем, да только до людских душ охочие. Нет в них жалости и милосердия к детям своих земель.
От лекаря Ингюса домой возвращалась в смятении. В храм наведываться не стала, ведь солнце ушло за горизонт. Святая Далия ушла на покой, сейчас в свои права вступает Эрст. Это он освещает луной путникам дорогу в ночи, это под его покровом проводят тайные встречи, это ему зимой поют песни незамужние девицы, а юноши танцуют он -деон*.
Если верить легендам, Эрст — сын Далии, который отрекся от матери ради своей любимой — смертной девицы. С тех пор и вынуждены влюбленные скрываться в ночи, чтобы Далия их не нашла и не смогла разлучить. Возможно, поэтому Эрста считали богом любви. Говорят, если в брачную ночь в окно заглядывает месяц или падает звезда, это сам Эрст благословил брак.
Дома Хильде я так не решилась рассказать о визите варваров. Уж больно, уставшей и измученной она выглядела. Также не спешила рассказывать о цветке. Почему -то мне казалось, что я должна сама со всем разобраться. В конце концов, в Академию Сил я собираюсь поступать или как?!