— А подруге самой не судьба добраться? На автобусе? — мне вообще не улыбается везти обратно на турбазу какую-то левую бабу, потому хамлю. Может, пошлет и отвяжется? Хотя, она запросто нажалуется Бойцу и тот опять будет мне внушение делать, как надо разговаривать с его женой. Каблук, бля.
— Коль, она просто боится автобусов и вообще чужих людей… А ты — свой. С тобой не страшно… — Татка начинает канючить. Наверно, привыкла, что на Бойца это действует. Мне похрен.
— Не, Тат. Я на байке же. И работаю завтра. И вообще…
Нехрен мне на турбазе делать.
Боец завтра точно будет уже знать, что произошло сегодня в городе, начнет орать, почему их с парнями не вызвал на помощь. Отбазаривайся потом, словно мне и без того проблем мало.
— Вот после работы и заберешь. Ей как раз удобно. — Радостно подхватывает Татка, — я ей твой номер дам, состыкуетесь. Спасибо тебе, Колясик, выручил прям!
И отрубается, зараза мелкая, я не успеваю даже рот раскрыть.
В досаде отшвыриваю телефон, махнув рукой на все, напузыриваю себе еще полстакана.
Нервы, бля, сплошные нервы!
24. Как можно расцветить рабочие будни
— Привет! Я Алена, от Татки, она сказала, что ты довезешь до турбазы! — голосок в трубке веселый и живой, но мне вот вообще не до нее!
Я тупо не помню, о чем вчера говорил с Таткой и что ей обещал.
Утреннее похмелье, помноженное на никотиновое отравление…
Я, бляха муха, с трудом вспоминаю, как меня зовут!
Да и к тому же, меня полкан только что так отымел, что неизвестно, сколько еще на жопу не сяду!
За все прилетело: и за самодеятельность, и за трещину в ребрах, и за то, что гражданских подверг опасности, и за то, что, дурак такой и за племяхой не слежу.
Правда, в конце экзекуции меня наградили, как и положено в садо-мазо играх. Не оргазм, но, типа, приятно.
Похвалили.
Сказали, что хороший мальчик и действовал быстро. И что два взыскания с меня снимут за это.
А еще пообещали перед опекой прикрыть, чтоб у сестры моей, шалашовки, ребенка не отобрали и в детдом не определили.
Уже за одно это я готов еще одну бдсм-сессию у полкана выдержать.
Такие вещи дорогого стоят.
И вот иду я такой, враскоряку, по коридору и мечтаю только до кабинета добраться и заполировать похмелье коньяком, а тут какая-то коза про какую-то поездку на какую-то, бля, турбазу!
Охренели все в край!
И она, и Татка, и муж ее! Распустил бабу свою!
— Ахаааа… — невразумительно рычу в трубку, дергая дверь кабинета убойного на себя и отвечая бешеным взглядом на скорбные рожи ребят из отдела. Им тоже влетело, хотя вчера все их косяки закончились там, в основном зале, где они мордами в нарезках валялись, да стрипух за сиськи мацали.