— Кристина Николаевна? — обратился он к ней по-русски.
Кристи вздрогнула. Она уже отвыкла от использования отчества, и сама мысль о том, что этот человек знал ее полное имя, хотя она не сообщала его ему, обдала ее холодом.
— Пройдемте со мной, — продолжал Владимир. — Только телефончик оставьте на вахте, пожалуйста.
Кристина дрожащей рукой вытащила сотовый и положила его на стойку. Ей стало по-настоящему страшно, и мысль о возможной слежке, еще недавно вызывавшая ужас, вдруг показалась успокоительной. Если американцы знают, что она вошла в консульство, они хотя бы имеют представление, где ее искать. Даже несмотря на дипломатическую неприкосновенность этой территории, она, в конце концов, американская гражданка! Они не дадут ей так просто пропасть в этих стенах! Владимир тем временем долго вел ее куда-то в глубину здания, через многочисленные коридоры, пока не добрался до спрятанного в самой его сердцевине небольшого кабинета.
— Я слышал, у вас случилась беда? — вкрадчиво спросил он Кристину, предлагая сесть. Несмотря на всю его показную вежливость, Кристи почему-то не чувствовала такого желания довериться ему, какое ощутило при виде американского полисмена Питера. Она еще раз повторила себе, что только Владимир может помочь ей, и решила сказать все — сразу и начистоту.
— Вы же и так все знаете. Вы знаете даже больше, чем я. Просто скажите, что мне делать, когда это кончится?
Он внимательно взглянул на нее, и в его глазах Кристине показалось одобрение. Похоже, Владимиру понравилось, что она сразу перешла к сути вопроса.
— Вам не о чем беспокоиться, — произнес он с улыбкой. — Все уже закончилось. Теперь вы можете просто расслабиться и жить вашей обычной жизнью.
— Вы, кажется, не понимаете, — Кристина с трудом пыталась держать гнев. — Семья моего клиента погибла, возможно, была убита — и это после того, как сестра настойчиво уговаривала меня каким-то образом избавиться от нее. Клиента допрашивало ФБР, и спрашивало обо мне и об агентстве «Незнакомка». За мной, скорее всего, следят. Вскоре после того, как мне чудом удалось позвонить сестре с чужого телефона, рядом с моим домом произошел пожар, и мой офис вместе со всей техникой и документами сгорел дотла. Сразу после пожара со мной разговаривал полицейский, и у меня сложилось впечатление, что он не поверил ни одному моему слову. И вы хотите после этого внушить мне, что все нормально, и в моей жизни не случилось ничего особенного? Простите, но мне не нужны пустые слова. Женя сказала, что вы поможете мне!
— Кристина Николаевна, не стоит сваливать все в кучу, — тихо, но твердо ответил Владимир. — Выпейте воды. Чаю, кофе? И послушайте внимательно. В вашей жизни произошла череда неприятных событий. Это действительно так. Я очень хорошо понимаю, как тяжело вам было столкнуться с ними, а неизвестность только добавила паники. Поверьте, я очень хорошо знаю, что вы сейчас чувствуете. Но постарайтесь отложить эмоции в сторону и подумать логически. Единственное, в чем вы были виноваты, это, как я понимаю, в том, что передавали вашей сестре конфиденциальную информацию о своих клиентах, нарушая тем самым профессиональную этику. Юридически это может повлечь потерю лицензии, но, честно говоря, я даже сомневаюсь, что это можно квалифицировать как мошенничество, поскольку информация была правдива и точна, и клиенты получали ровно то, за что они платили. Однако я прекрасно понимаю, что вы не хотите, чтобы эта ситуация стала известна американским властям, — он сделал ударение на последней фразе и выждал эффектную паузу.