– Стой-стой-стой! – Лемар подняла обе руки. – Мы покупатели, Нюйва.
– Покупатели? Чего хотели, настырные? – старик опустил руку со смесью, но не убрал ее. На старике была длинная хламида из добротной ткани. Вычесанная и заплетенная седая коса спускалась с лысой макушки, на которой темнели пигментные пятна. Серые блеклые глаза с хитринкой притягивали взгляд, впалые щеки не добавляли красоты, а во рту, один клык был сломан, второй слегка подгнил. Тонкие запястья виднелись в широких рукавах одеяния – с потемневшим узором заключения союза совместного пути. Но когти рук были ухоженные, как и кожа. – Насмотрелся, кровосос?
– Добрый день, айер алхимик. Меня интересует пыль феникса, – я проигнорировал ворчание старика.
– А самого феникса те не надо ль? – сузил глазенки старик. За его спиной бурлила, хлюпала, капала, шипела и кряхтела алхимическая лаборатория. По стенам, потолку, полу – тянулись вязи, выдолбленные в камне – круги, решетки, какие-то руны, древние языки, современные слова, цифры, буквы, формулы. Вся комната была сплошной алхимической лабораторией! Перед дароном на столе лежали травы, светящиеся порошки, колбы, ступки с пестиками, всевозможные алхимические ножи и разделочные доски из тонкого обсидиана, драгоценные камни в мешочках, светящиеся полупрозрачные кувшинчики, мерные ложки.
– Можно и феникса.
– Эка, какой шустрый! – погладил бороду старик. – А средств то хватит, акан?
– Пыль феникса не более двадцати золотых за унцию. Мне нужно пять унций.
– Двадцать пять.
– Двадцать.
– Двадцать шесть!
– Девятнадцать!
– Чего-о-о? – протянул сипло алхимик, чуть не подавившись.
– Восемнадцать, – ухмыльнулся я.
– Так. Двадцать. Хорошо, – старик тихо кряхтел, ползя по полу в соседнюю комнату, в ту, что за металлической дверью. – Обычно торгуются по-иному.
– Я и торгуюсь. По-Иному.
– По-Иному, говоришь? – старик закряхтел громче. Теперь было похоже на сухой пергаментный смех. – По-Иному. Юморист. Ох, рассмешил старика. Аж все внутренности встряхнулись.
Дверь беззвучно отворилась, едва старик коснулся ее сухонькой ручонкой и скрылся из глаз. «По Иному» было слышно еще несколько раз, в перерывах между кряхтением – смехом. Забавный старик. С ним приятно иметь дело. «По-иному». И вновь смех. Щупальца ног появились раньше хозяина, и дарон вполз в алхимическую с мешочком в руках. Лицо его испещряли морщины, а рот искривился в улыбке, от чего стало видно, что остальной части зубов у него нет.
– На. Восемнадцать золотых за унцию, – алхимик кинул мешочек с печатью феникса на стол. – И приходи еще. Посидим, потолкуем.