– Когда я попал сюда и вышел в открытый космос, пока системы «Прометея» устраняли задымление, я видел свет. Но не Лиры. Это была вспышка энергии кротовой норы.
Майор усмехнулся. Сложная картина временной спирали, вся его жизнь, каждое действие, причины, следствия – сошлись в одном простом выборе.
– Мы не можем спасти человечество, торгуя жизнями, – повторил майор слова адмирала.
– Вы собираетесь сделать именно это. Снова.
– Нет, Джонни.
Майор Томас Отис посмотрел на робота, улыбаясь собственным мыслям. Разумной машине никогда не понять иррациональности любви.
– Не торгуя. Жертвуя.
Майор, который еще не майор, лежит на земле, закрыв глаза, и ловит лицом капли дождя. Жена, которая еще не жена, смеется и ловит рукой пальцы майора. Ее голос, холодная вода, шум прибоя, мягкий-жесткий песок под головой. Будто наяву.
Малыш Томми сидит на полке, за шторой, и ест варенье. Руками, из банки. Никто не станет его ругать. Здесь можно. Запах книг и малины, полутона света – персональный укромный уголок. Мамин магазин.
Итан бегает в высокой траве. Его улыбка настолько заразительная, что улыбается даже трава. И небо. И Солнце.
Кажется, это вино настоящее. Сыр с плесенью – жуткая гадость, но Лили нравится. Лили теплая и пахнет сумерками. Дорожной пылью.
– Следуй за фонариком.
***
– Я бы с радостью взял на себя эту миссию, майор.
Что-то похожее на грусть мелькает в голосе и глазах андроида. Радость? О чем он говорит? Ах, да. Фигура речи.
Майору страшно. Действительно страшно. Что чувствуют люди, за несколько минут до неминуемой гибели?
– Я знаю, Джонни.
Розовая планета отходит ото сна. Тихо, беззвучно. Розовая планета еще не знает, что скоро наполнится жизнью.
– Я бы с радостью взял на себя эту миссию, – повторяет J9.
Его раздробленные механические останки горсткой лежат в тени лагеря. Майор бережно собрал их в одном месте.
– Но мы оба понимаем, что я – лишь плод вашего воображения.
– Ты был мне хорошим другом, Джонни. Я благодарен тебе.
Майору трудно улыбаться вместе с утренней Лирой. Еще чуть-чуть и небо окрасится голубым.
– Наденьте скафандр, на всякий случай, – теперь робот звучит почти как человек. Как если бы Лили собирала мужа в дорогу.
Майор уходит, не оглядываясь. Майор садится в шаттл и поднимается к черноте. Это не как в первый раз. Все не как в первый раз.
Исчезающая кротовая нора вращается медленно, гаснет. Майор огибает Прометей и стремится к свету. В голове у майора одна мысль.
«Нам врали. Нам всегда врали. За этой чертой пустота. Я буду пылью. Просто перестану существовать и… все».