Неожиданно Филибр ускорил шаг и скрылся за поворотом; я немного подождал, обогнул угол. Впереди темноту разрезала тонкая полоска – приоткрытая дверь, из-за которой пробивался свет. Я осторожно приоткрыл ее побольше, скользнул внутрь.
Зажмурился от внезапно яркого света. Поморгал, привыкая – и с узкой галереи уставился на то, чем оказался Архив.
Огромный, ярко освещённый и теплый зал, похожий на бальный – только со множеством стеллажей у стен; и на них – десятки и сотни писем, посылок, бандеролей… А посреди зала – призраки, хорошо мне знакомые, равно легко скользящие по каменному полу и над ним. Эрлика, весело смеясь, танцевала с высоким дракаем, леди Куандер неспешно беседовала с тремя пожилыми дамами, Йоканан, размахивая тростью, что-то доказывал полковнику Кадриану… Почему-то они казались здесь донельзя уместными… и, глядя на знакомые лица, я вдруг осознал – почему.
Казалось, образы двоились, и я видел разом и полупрозрачные фигуры и то, чем они были в действительности.
Пожелтевший конверт с тёмной печатью, надписанный четким почерком – Йоканан.
Пухлая бандероль с замысловатым адресом – леди Куандер.
Маленький конвертик с цветочным рисунком – Эрлика.
Деревянная посылка с военным штампом – Кадриан...
Я не мог сдвинуться с места, глядя на собравшихся в зале, понимая, как ошибался, принимая их за призраков, понимая, почему они все сейчас здесь.
Рядом послышались шаги; я резко повернулся, взглянув снизу вверх на Филибра. Смущенно опустил голову… и тут же вскинул снова, заметив совершенно неожиданную улыбку.
– Удивлен, дракотенок? – спросил он, кивая на собравшихся.
– Да, – признался я. – Они…
– Письма, – кивнул леттерий. – Те, которые оставили здесь до востребования, и не забрали. Если такое письмо долго лежит у нас, то оно постепенно меняется, обретает свою личность… Становится в каком-то смысле оборотнем.
Он усмехнулся.
– Тут есть письма, которые старше меня.
– А что бывает, когда их забирают? – я вспомнил, зачем Филибр вообще сюда сегодня пришел.
– Уходят обе ипостаси, – серьёзно ответил он. – Печально, конечно. Но и радостно – наконец-то письмо придет по адресу. Их всегда провожают все вместе.
Леттерий указал на высокую хрупкую женщину в серебристом платье.
– Это за ней сегодня приходили. Посмотришь на прощание?
Я завороженно кивнул, не отрывая взгляда от призраков… писем… друзей.
– А вы не сердитесь, что…? – вдруг спохватился я.
Снова легкая улыбка.
– Ты мог бы и раньше спуститься в Архив. Только не просил.
Мы вернулись наверх через пару часов; леттерий бережно нес в руке длинный конверт из искрящейся бумаги.