– Я с тобой. И вас никто не обидит, слышишь? И я хочу, чтобы ты мне доверяла.
В глазах начинает печь. Илай кривится и, ни слова не говоря, просто тянет на себя, заставляя усесться к нему на колени. И когда я оказываюсь в его сильных руках, он обвивает мою талию, прижимая к себе. Крепко-крепко прижимает и лицом мне в грудь утыкается, давая понять, что он рядом со мной. И что я могу говорить ему все.
– Мне было восемнадцать, когда я осталась одна, – прочищаю горло, начинаю говорить. Илай замирает, слушает внимательно.
– Он увез меня в город после смерти бабушки, поселил в квартиру и через месяц сделал предложение. Он был старше меня, я всегда его боялась. Он нравился мне, а разве не может понравиться юной девчонке сильный и властный мужчина? Костя окружал меня заботой… нет, он никогда не был ласковым со мной, никогда не говорил о чувствах, но я ни в чем не нуждалась. Тогда мне казалось именно так. С самого начала я знала, что Костя был бандитом. Но на самом деле все оказалось намного страшнее… Полковник ФСБ. Ему все можно, и ему за это ничего не будет....
Я замолкаю. Провожу по короткому ежику его волос.
– Шрамы… это он? – раздается его приглушенный голос.
Я киваю. В глазах слезы, мне стыдно и больно. Но я должна ему все рассказать.
– Первый раз он ударил меня на следующий день после свадьбы. Было утро, мы собирались улетать в свадебное путешествие. Я зашла в его кабинет без стука, а он в этот момент… У него находился какой-то мужчина. Я так и не поняла, кто он. Но Костя явно не хотел, чтобы я видела его. Он скомандовал мне выйти, а потом, когда проводил мужчину до дверей, зашел в комнату и просто молча ударил меня по лицу. Я так сильно прикусила тогда щеку, она болела недели две, все никак не заживала.
Его пальцы впиваются в мою спину до боли. Он так не поднял на меня головы.
– Почему ты не ушла от него тогда?
– Я пробовала. Но только через полгода… Его люди поймали меня… и меня ждала долгая ночь… Вот, – я протягиваю руку. Илай отстраняется немного, смотрит внимательно.
– Здесь был открытый перелом, – провожу пальцем по неровным шрамам у локтя. – Здесь, – поднимаю подол худи и демонстрирую ему две тонкие линии под грудью. – Здесь он увлекся, насилуя меня. Хотел выпустить немного крови, вроде как испугать. Врачи зашивали раны, – сглотнула. Видела, как заходили желваки на его скулах. Илай стиснул кулаки.
– Если не хочешь, можешь не говорить, слышишь? Я все понял. И я знаю, что делать.
Я вижу, что ему больно это слышать.
– Нет-нет. Я хочу. Ты должен знать…
Он кивает. Смотрит в мои глаза открыто. Я пытаюсь подняться с его колен, желая дать ему немного пространства. Но Илай так и не размыкает своих рук на мне, не выпускает.