–– Поду-умаешь, – обиженно протянул он. – «Дурдомовским», значит, можно, а мне нельзя?
Никогда не думала, что можно так отшибить ладонь о человеческую щёку. Убежала в весовую и, разминая её, через окно наблюдала за потерпевшим. И только часа через два, убедившись, что, несмотря на физическую и моральную травму, он не намерен дезертировать с трудового фронта, позволила себе удалиться, чтобы немного поспать.
Володя – это его имя – оказался парнем толковым, деловым и даже приятным. В конце концов всё у нас могло и получиться, но, к сожалению, после той неудачной попытки он безнадёжно утратил инициативу.
-– Нет, Любовь Сергеевна, что хотите: металл, рабочие, стройматериалы, энергоресурсы. Всё пожалуйста! Но липовую справку я вам выдать не могу.
–– Да вы что, Александр Иванович. Обижаете! Разве я прошу липовую?
Дрондин, маршировавший до этого по кабинету, аж остановился с открытым ртом.
–– Так вы… Вы хотите это своё…
Он не нашёл нужного определения и потому перешёл сразу к концу фразы.
–– Это вот… Реально… Внедрить?!
–– Конечно, – отвечаю я с самым простодушным выражением лица.
–– Ну, знаете, это уже слишком. Мы так не договаривались.
–– А что мешает? – продолжаю я изображать святую наивность.
–– «Что мешает»! Да хотя бы то, что просто негде. Главный корпус почти закончен, остальные объекты тоже на выходе.
–– А весовая?
–– Ну-у, весовая! – машет он рукой. – Это когда ещё будет. И потом, мы пока ещё не решили, что с ней делать. Может, просто старую реконструируем, да и всё.
–– Но ведь в проекте предусмотрено строительство новой.
–– Вот-вот, «в проекте»! – радостно уцепился он за ключевое слово. – Это же всё надо с автором согласовывать.
–– Надо, – тяжело вздыхаю я.
–– Вот видите!
–– Так давайте согласуем.
–– Да кто будет согласовывать! У нас конец квартала, запарка, каждый человек на счету.
–– А вы пошлите меня.
–– Вас?!
Сперва эта мысль кажется ему забавной, потом начинает раздражать, но через какое-то время он смиряется, и я еду за билетами.
Алма Ата совсем не похожа на столицу независимого государства. Ещё встречаются там и сям надписи на русском языке вроде «Газеты и журналы» или «Народ и партия едины!» В институте, куда я прихожу, в коридорах и на лестницах курят, играют в пинг-понг, в мастерских пьют чёрный кофе, сплетничают, слушают радио, двигают шахматные фигуры. На секунду даже кажется, что я снова в Москве.
Бредихина, главного инженера нашего проекта, я застаю в его кабинете за кормлением аквариумных рыбок.
–– Бородинское? О-о-о! – радостно восклицает он. – Ну, как у вас дела? Далеко ли до пуска?