– Эдвард… Умоляю, не мучай мою душу! Ты имеешь право ненавидеть меня, но разве ты не понимаешь, что всему виной была моя проклятая сестра?
– Ваша сестра, леди Крэнфорд, выбрала любовь, и я был и всегда буду восхищен ее поступком.
– С тех пор, как я вышла замуж, а ты вдруг покинул Англию, мы не имели возможности побеседовать обо всем, что произошло. Прошу, садись, и мы поговорим открыто. Ты можешь обвинять меня, можешь оскорблять, но я молча проглочу обиды. Нам есть, что обсудить. Эдвард… Прошу, дай мне возможность вновь возвыситься в твоих глазах! – с отчаянием воскликнула графиня.
– Нам нечего обсуждать. Я пришел за моей птицей, но, видимо, уже никогда не получу ее назад, – мрачно бросил мистер Сэлтон.
– Ты не можешь всю жизнь держать это в себе и ненавидеть меня! – нахмурившись, громко вскрикнула леди.
Но мистер Сэлтон не желал более дискутировать и, пожелав графине доброго вечера, но не принеся ей поклона, удалился.
Едва дверь за спиной джентльмена закрылась, леди Крэнфорд упала на стул, спрятала лицо в ладонях и сильно сжала веки, чтобы не дать волю слезам.
Ужин у Сэлтонов прошел уютно: было много интересных рассказов хозяев дома об их долгом путешествии, шуток, смеха, а также обсуждение победы Англии и ее союзников над Бонапартом. Несмотря на присутствие за столом мистера Кристоффера, который показал себя с наилучшей и галантной стороны, был услужливым и заботливым по отношению к своей невесте, Энтони Крэнфорд не давал смутить себя, так как был уверен в том, что скоро этот датский щегол поплывет обратно в свою маленькую ветреную Данию. Энтони не собирался вызывать соперника на дуэль или выдумывать прочие глупости: этот джентльмен собирался бороться за сердце возлюбленной мягко, но настойчиво. К тому же, он с нетерпением ожидал письма от Вивиан, но ждать ему оставалось еще долго, ведь его собственное письмо в Кроунест было отправлено им вчера вечером, а сколько дней занимает для всадника путь из Лондона в поместье кузины он не знал.
Родители Шарлотты были рады возвратиться домой: как они скучали по своей единственной любимой дочери! Но какая умница их Шарлотта! Какой заботливой и мудрой хозяйкой дома она себя показала, впрочем, уже не в первый раз! И как приятна была Сэлтонам мысль о том, что их дочь согласилась на брак с Кристоффером, ведь он был таким блестящим, галантным и умным молодым джентльменом!
Единственной особой, которая была не рада присутствовать за столом, а затем в который раз показывать этому маленькому обществу свой певческий талант, была мисс Сэлтон. Бедная Шарлотта с горечью осознавала, что любит Энтони, любит и мечтает быть с ним, но теперь ее связывало обещание выйти замуж за другого мужчину, и она, пытаясь выглядеть веселой, но рыдая в душе, желала, чтобы этот вечер как можно скорее подошел к концу. Девушка смотрела на мистера Крэнфорда, который, к несчастью, сидел по соседству с Кристоффером, и размышляла о том, что именно пытался сказать ей Энтони вчера в саду? И зачем, ах, зачем она поторопилась и сказала: «Да» кузену! Ведь Шарлотта была уверена, что ее чувства к Энтони были взаимны.