— Да-да, Агафья Милорадовна, все в порядке! Девушка просто дверью ошиблась, а я ей дорогу объясняю. Не входите, девушка, если не знаете, что за дверью. Спрашивайте сначала, чтобы не попадать в глупые ситуации. Я провожу Вас, чтобы не заблудились, — чеканя каждое слово, и, твердо глядя в глаза Нериэль, я наступала, и эльфийка вынуждена была отступить и вместе со мной выйти за дверь.
— Ты безумная, если думаешь, что Даниэль на тебе женится! — обрушилась она на меня, сверкая глазами. — Он уже живет сто лет и проживет еще десять раз по столько, а ты!.. — задохнулась она от ненависти. — Ты — муха! Он и не вспомнит о тебе через двадцать лет!
— Ааа, — понимающе протянула я, улыбнулась и скрестила на груди руки, — так тебя это беспокоит. А я-то думаю, чего ты взбесилась? Ты же вроде бы с Хальгором помолвлена.
— Тебя не касается, с кем я помолвлена! — заверещала красотка.
— Ну да, ну да… — согласилась я, проявляя участие как к больной, — ты только успокойся, милая. Эко тебя пробрало-то.
— Держись подальше от Даниэля! Ты меня поняла?! — бушевала эльфийка.
— Как не понять? — округлила я глаза. — Все о тебе поняла. Микстурку тебе сделаю… от припадков. Зайди вечером, забери, — мой спокойный тон окончательно вывел ее из себя.
Лицо ее исказила дикая ярость, глаза были безумны. Видела я такого однажды у нас в деревне, бабушка его лечила.
Мне стало, как-то, даже жаль девушку, но я удержала себя от того, чтобы пожалеть ее от всего сердца. Она сама мостит свою дорогу.
Нериэль резко развернулась, и, бормоча эльфийские — подозреваю, что непереводимые — термины или угрозы в мой адрес, ушла, цокая каблуками по мраморному полу коридора академии.
Я вернулась в лабораторию и с еще большим воодушевлением стала готовить для Даниэля нектар. Ему нужно восстанавливаться и, если верить хвалебным отзывам Терниреса о моем чае, это средство будет самым полезным для него сейчас.
Отыскав на полке увесистую керамическую фляжку, перелила в нее готовый нектар.
Во второй половине дня я расписывала глиняную посуду райскими птицами. Очень старалась. Птицы выходили, прямо скажу, так себе. Зато я щедро вливала в них силу, что позволит в будущем налить в такой кувшин молоко, и оно неделю простоит и не скиснет. Даже в жару на сенокосе. А о том, чтобы такая посуда не билась, уже позаботились гончары.
Вечером на поляне нас собралось девять человек: мы с Полиной, Танюшка, маленькая стройная брюнетка Любава с берестяного дела, Митя, Ратмир, Пересвет, Яромир и Борис — высокий синеглазый шатен из Митькиной боевой команды.