– Мы постараемся подобрать для вас лучших солдат, – услужливо произнес усатый.
– Хорошо, приступаем, – ответил граф.
Оба уселись за стол. За ними поспешил секретарь, поправляя на ходу пенсне. Разложил перед собой столик, наподобие мольберта, развернул незаполненный длинный свиток, достал из сумки и поставил рядом чернильницу и взял в руку перо, приготовившись записывать имена.
Новобранцы по очереди стали выходить к столу, называя громко перед испытанием свое имя и селение, откуда прибыли. Каждый из участников по звуку барабана сражался на мечах с опытным бойцом гарнизона, но большинство отсеивались после нескольких ударов, падали на песок, так и не достигая красного флажка. Тогда наступало другое испытание – новобранцам выдавали лук и стрелы. Нужно было попасть в мишень – чучело, набитое соломой – с расстояния тридцати шагов. Потом метали топоры: задача каждого воина состояла в том, чтобы секира воткнулась в специально установленный деревянный щит.
В результате испытаний часть новобранцев отходила в одну сторону, другие же покидали двор с опущенной головой. Секретарь же, старательно выводя каждую букву, вносил прошедшего в список.
Скоро подошла и наша очередь. Дуллар подмигнул и вышел первым, сделав несколько шагов к столу.
– Имя! – равнодушно произнес секретарь, чуть ли не зевая.
– Дуллар из клана Громогласных! – внезапно рявкнул орк, да так, что зазвенели мечи в ножнах, а кубки на столе задрожали. Один из них как раз поднял начальник гарнизона, собираясь сделать глоток, но от неожиданности кубок выпал из его руки, и пятно от вина лужицей расползлось по белой скатерти.
Усатый, казалось, еще больше покраснел от злости, а я с замиранием сердца смотрела, полагая, что сейчас Дуллара отправят вслед за выбывшими кандидатами. Но графа эта ситуация вдруг позабавила.
– Что же, покажи, что ты умеешь, полукровка, – надменно произнес граф, не скрывая кривой усмешки на тонких губах.
Дуллар молча кивнул головой. Он взял с подставки меч и шагнул в центр арены. Оказывается, мой помощник обладал множеством скрытых талантов. Он сражался как прирожденный воин, искусно отбивал атаки противника, а потом и вовсе вытеснил того за край площадки. Затем все пять выпущенных им стрел попали точно в нарисованные глаза чучела, а боевой топорик пробил деревянный щит так, что лезвие вышло с противоположной стороны, почти раскроив сам щит пополам.
– Он принят, – донеслись до меня слова графа.
Пока Дуллар шел ко мне, я поняла, что мне здесь делать нечего. Да я не знаю, какой стороной тот лук повернуть, не говоря уже о владении мечом и метании топора. Но Дуллар, подойдя ближе, шепнул мне на ухо: