Алика
Те черные макраки, с которыми мне пришлось иметь дело в башне, были совсем другими – сильными, плотными, злыми, а теперь меня окружали полупрозрачные мерцающие миражи из темной энергии. Защищаться они не пытались, только в сердце ударить. Я почему-то знала, что, если им это удастся, в груди появится неприятное чувство, так похожее на скребущихся в душе кошек. Теперь я буду говорить, что в душе скребутся туманные макраки Херганы, а все потому что, как только я коснулась первой бусины и помогла ей скользнуть дальше по сияющей нити, мне стало ясно, что они такое.
Сомнения.
Кажется, Хергана сама хотела от них избавиться, потому и выталкивала из себя, а они не разбегались, как ей наверно хотелось, а бегали повсюду.
Бусины были черными и белыми, как во сне Эргата. Темные и светлые воспоминания. Все они порождали сомнения.
Я прикасалась к ним и понимала ее еще лучше. Король, глупый молодой король, изменял ей и никак не мог понять, любит он ее или нет. Эти взгляды в сторону, в глаза, странные прикосновения, рассеянные кивки. Я тоже видела это. Я также знала, что это все значит, только мужества мне не хватило поступить как она. Теперь я ей даже немного завидовала. Она решилась родить ребенка от человека, который начал ее избегать. Тайное венчание позволяет делать вид, что ничего их никогда не связывало. Впрочем, наш брак с Дином не был тайной, а он все равно умудрялся на светских вечерах делать такое же мерзкое лицо.
Кто эта женщина? Я ее впервые вижу! – читалось в его поведении, а она улыбалась, так же как и я…
Было странно, страшно смотреть, словно на себя со стороны, но я ловила бусины, надевала их на нить и едва не плакала от горечи.
Зачем мы с ней это терпели?
Теперь я не знаю ответа. Она наверно тоже. Чужой запах на одежде мужа, пустой взгляд и ласка механическая, холодная и горькая, как яд. Она это принимала, и я принимала. Глотала и говорила себе, что все наладится.
Только вот она не спрашивала его мнения о ребенке, она просто позволила ему быть и была счастлива, пока не узнала самую страшную из правд.
– Ты долго будешь делать вид, что не имеешь отношения к беременности Херганы? – спросил старый король у сына.
Молодой Виар, тогда еще принц, не мог даже предположить, что Хергана может следить сейчас за его комнатой. Обычные магические приемы в личных покоях королевской семьи не действовали, но она оставила на его тумбочке свой перстень. Темный камень поблескивал и передавал ей матовое черно-белое изображение. Звук дрожал на его гранях и рябью шел по магическому зеркалу, но Хергана все слышала и плакала от ответов супруга.