– Не знаю я, о чем ты, – говорил молодой Виар.
– Прекрати! Я все знаю и о вашем венчании, и о ребенке. Я думал, что ты поступишь, как взрослый человек, но ее положение…
– Все уверены, что она жена Берта. Не вижу проблем в ее положении.
– Она носит под сердцем наследника трона! Это сказало мне «Сердце Мира», поэтому ее положение…
– Ну, отец, о чем ты!? Наследник? От жены графа Владисара? Ну я думал, что люблю ее. Она была такая неприступная, недосягаемая, а потом… что в ней интересного сейчас!?
Хергана, слыша это, давилась слезами, а я тоже невольно заплакала.
– Раньше ты была интересной, – кричал мне Дин, – а теперь что?! Я тебе говорю, что ухожу! Слышишь?
Интересно, почему он кричал на меня, если виноват сам? Я указывала ему на дверь, а руки не чувствовала. Вот и Хергана собирала вещи, а принц ничего с этим не делал. Хорошо, что хоть лже-муж у нее оказался благородным, руки ей целовал, в любви клялся, говорил: уедем в Тиан, будем счастливы.
Так бы оно и было наверно, если бы не Лики и удар, хвативший короля от таких суждений сына. Бедное межгорье, в какую пучину угодило просто потому, что принц не смог разобраться в собственных увлечениях, а потом был бой, только вместо Лики она почему-то помнила Глюквендера, а что смерть его от сына своего предсказала, видимо забыла.
Дальше были безумные обрывки, что привели меня в чувства. Хергана и не жила после того дня, тянула свое существование, выходя из небытия только от гнева. Она помнила, как рвала Глюквендера на части и ненавидела его еще больше оттого, что он так и не умер. Как же она все перепутала, зато голос Лики постоянно шептал ей на ухо, как страшен этот мир, как ужасны люди вокруг, как беспощадна и безжалостна реальность.
– Он замучил твоего сына. От него осталась только оболочка, покоренный сломленный сосуд…
Но таким сосудом была Хергана! Как же злит меня этот Лики! Таких гадов я даже защищать отказываюсь, потому что нет им прощения и быть не может!
Во мраке ее сознания вдруг вспыхнуло белое пламя с золотистыми и голубыми отблесками. Я почувствовала, что это сила Глюквендера, и подняла глаза к небу.
Огромного ярко-зеленого дракона я никак не ожидала там увидеть. Он выдыхал это пламя, а оно не обжигало, только немного грело. Я смотрела на него и едва заметно улыбалась. Остатки тьмы стали подобием песка. Он сам тянулся к бусинам, что вращались вокруг меня и ложился поверх, словно лак, обожжённый белым огнем, он стал переливаться перламутром, а я смотрела на эту красоту, как завороженная. Наверно именно так сомнения и пережитые невзгоды становятся опытом, главное, чтобы нашлось светлое пламя близкой тебе души.