— Пожалуй, — негромко ответила я, снова вспоминая янтарную комнату, залитую светом.
Брайен сделал глоток пунша, коротко взглянул на скользящие на паркете пары и решительно подался ко мне. Музыка долетала и до ниши, поэтому желание Брайена оказаться поближе, чтобы расслышать каждое мое слово, было вполне оправдано, но… я все равно не могла не думать о том, что его движение вышло слишком интимным.
— Поговорим об этом не здесь, — рассудительно предложил Брайен. — Я просто хотел убедиться, что у вас все получилось. К слову, ваши волосы. Можете не волноваться, с ними все хорошо. Я подумал, что вы можете беспокоиться на этот счет.
Благодарность затопила душу и заставила улыбнуться.
— Поэтому вы привели меня сюда, в нишу?
Брайен покачал головой. Он мог бы откинуться на спинку стула, как это сделала я, но вместо этого предпочел быть ближе ко мне.
— Нет, я хотел, чтобы вы немного передохнули. Выглядите бледной.
Я невольно прикоснулась к щеке. По ощущениям, я слегка перенапряглась, и меня лихорадило. Хорошо, если внешне это никак не отражалось.
— Значит, краска надежная, — пробормотала я и тряхнула головой. — Я просто устала, давно не работала с таким количеством людей сразу. У вас еще много претендентов на «прослушивание»?
— Буквально пара человек, — успокаивающе пояснил Брайен и неожиданно поинтересовался: — Хотите канапе?
Я молча кивнула, и Брайен тут же поднялся с места. Спустя пару минут он вернулся ко мне с тарелкой закусок.
— Если увидят, как ваша жена уминает еду в углу, пойдут слухи, — предупредила я, не торопясь забирать тарелку.
— О вашей беременности или невоспитанности? — уточнил Брайен.
Я призадумалась, чтобы затем философски выдать:
— Шансы на появление обеих сплетен примерно равны, милорд.
— Думаю, с подобной неприятностью я как — нибудь справлюсь.
Я усмехнулась. С Брайеном было легко общаться. Он улавливал мою иронию и с поистине впечатляющей невозмутимостью мог вписаться в словесную игру. Причем в нем не ощущалось ни снисхождения, ни лести. Он не пасовал, но и не давил, позволяя мне чувствовать себя равным соперником, а не девочкой, подающей мячи на корте.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я, расправившись с едой. — Стало легче.
Живительное тепло действительно разлилось по телу, позволив дару в груди встрепенуться. Внутренняя дрожь и липкое ощущение жара прошли.
— Связь душевного и физического, — с пониманием проговорил Брайен. — Однажды я едва не выгорел. Спасла краюшка хлеба, которую я захватил на поле боя.
Я посмотрела на собственные ладони, сложенные на коленях, и кивнула.