Мрланк состроил кислую рожу. Откуда он знал, что это спирт? Он никогда в жизни спирта не пробовал, потому что был разумным человеком.
– Вам придется пару часов полежать, капитан.
Доктор, пододвинув к кровати капельницу и обнажив локтевой сгиб Мрланка, воткнул иглу ему в руку и ушел. Эйзза хлопотала вокруг, жалостливо гладила. Садиться избегала.
– Что вчера было? – спросил он едва шевелящимся языком.
Эйзза остановила свое мельтешение, подумала и всхлипнула:
– Хирра Эрчхетт бил меня ремнем!
– Правильно сделал, – отметил Мрланк.
Иначе делать это пришлось бы самому Мрланку, а он не хотел. Он надеялся, она поняла, за что ее наказали. В противном случае это останется бессмысленной жестокостью.
– Когда я выпил, – уточнил он. – Что было после этого?
Эйзза хлопнула глазами.
– Вы пели песни, хирра Мрланк, – какой ужас, у него отродясь не было ни слуха, ни голоса. – И занимались со мной любовью. И еще, – она хихикнула, – вы дали в глаз хирра Эрчхетту. А хирра Ххнн пришел вас успокоить, и вы ему тоже дали в глаз!
– Что?!
Вот стыдоба! С беднягой поваром он как-нибудь объяснится, но старпом такое не забудет.
– Кому еще я дал в глаз? – поинтересовался он нехотя, боясь услышать худшее. И, разумеется, услышал:
– Анцеллу, хирра. Когда Асст и Анцелл вас на кровать перекладывали.
Ему вновь захотелось застонать. На этом фоне подраться со старпомом – полбеды. Ххнн, в конце концов, мог бы дать сдачи. Кетреййи – никогда. Он ни за что не станет жаловаться или избегать Мрланка, ведь он из клана Селдхреди. Но от этого еще хуже. Клан – почти родня. Не в полном смысле слова, генотип внутри клана сильно варьируется, и браки заключаются сплошь и рядом, не говоря уж о том, что в любой клан входят две разные расы. А в смысле общности. Это те, кто поможет тебе в любой ситуации, даже если незнаком с тобой лично. Те, на кого можно оставить своего ребенка, если уезжаешь. Те, кто подбросит денег, если возникнут материальные проблемы. Те, кто отдаст тебе не четыре глотка, а всю свою кровь, если будет надо. И те, кто на тебя рассчитывает, верит тебе. Ударить кетреййи из собственного клана – не отшлепать в наказание, а вот так, кулаком в глаз… Формально это не запрещено, они – твои, делай что хочешь. И доверять он тебе не перестанет, будет смотреть одним глазом так же преданно. Но какой же это позор – обидеть своего…
Дверь открылась, и на ковер шагнул шитанн. Рослый, самоуверенный, лениво-грациозный. Последний раз Салима видела живого шитанн – не на фото – одиннадцать лет назад. Криййхан Винт уже тогда был стариком, но она отметила свойственную этой расе хищную грацию двуногих кошек, которую подчеркивают подвижные, заостренные кверху уши.