Трудно продолжать, когда ждешь ответа на незаданный вопрос. Неужели она не услышала намек о взаимопомощи? Конечно, услышала. Но предпочла не реагировать.
– Салима ханум, мы хотим, чтобы отношения между нашими планетами стали такими, какими и надлежит быть отношениям между соседями.
– Любопытно, – вставила землянка, – какие же отношения между соседями вы считаете приемлемыми? Кроме сексуальных.
Ртхинн мысленно скрипнул зубами, а вслух произнес, как мог, бесстрастно:
– В первую очередь мы заинтересованы в культурном обмене. Ведь это ужасно, что мы ничего не знаем друг о друге. А еще хуже, что мы считаем, будто что-то знаем – по легендам тысячелетней давности. Не покривлю душой, если скажу, что эти легенды предвзяты и одиозны – как ваши, так и наши. В действительности нам неизвестно, чем живут люди в другом мире. Что почитают за удовольствие, о чем плачут, во что верят. Что едят, как одеваются, какую музыку слушают, что за фильмы смотрят… Не зная друг друга, невозможно сотрудничать. Вы согласны, Салима ханум?
Она благосклонно кивнула, поставив чашечку на стол.
– Это разумно, господин Ртхинн. И несложно. Было бы желание… Мы попросим ЮНЕСКО разработать проект культурного обмена. С вашей стороны тоже, разумеется, потребуется некоторая работа.
– Благодарю, – он склонил голову. – В Круге кланов есть люди, готовые этим заняться.
Салима украдкой любовалась Ртхинном. Скорее всего, он этого не осознавал, но вот таким, серьезным, говорящим дельные вещи, а не пытающимся вести себя, как изголодавшийся подросток, он выигрывал гораздо больше. Становился виден ум, а не только лишь привлекательный облик и горячее желание, которые с годами – в отличие от ума – пройдут.
– Не менее важным элементом мы считаем торговлю, – сказал Ртхинн. – Довольно странно, что нам приходится покупать уран у Симелина, тогда как гораздо ближе – на Земле – его полно. Наверняка и у вас есть такие же несообразности. Кроме того, я не исключаю, что мы могли бы обрести друг у друга новые рынки для иных товаров и технологий, нужда в которых возникнет лишь тогда, когда мы познакомимся ближе. Скажем, вы увидите наши расчески и захотите приобрести право на их копирование.
Салима улыбнулась.
– Что же такого примечательного в ваших расческах?
Он вынул расческу из кармашка своей папки, повертел в руках. Расческа как расческа: тонкие зубчики, синий пластик.
– Ничего, – он наконец улыбнулся в ответ. – Это я так, к примеру. Не заговаривать же сразу о трансформаторах или ледоколах.
Она негромко хмыкнула.
– О чем еще вы не заговорили сразу, господин Ртхинн?