Разумеется, он не просил, не предлагал, даже не командовал. Он информировал.
— Да, мой господин и повелитель, — сказал я.
Высший на мой жалкий сарказм не отреагировал. Наверное, даже не заметил.
— Разберитесь с людьми, которые позволили Милане уйти из нашей реальности. Они могут что-то знать. Поговорите с Продавцами, очень вероятно, что те замешаны в происходящем.
— Я тоже думаю, что вмешался их Высший, — признался я. — Вы могли бы выяснить у него? В вашем времени?
— В нашем времени Продавцы всё ещё не имеют своего Высшего.
— А если он… или кто-то другой появится у нас?
— Я тоже появлюсь. — На лице Миланы возникла недобрая улыбка. — Берегите Милану, ясно? Она ключевой элемент меня.
— Мы её бережём! — возмутилась Дарина. — Милана наш друг.
— Тогда пожалейте её, она страдает без Максима, — холодно сказал Высший. — Ей всё время хочется его коснуться, обнять, заняться с ним сексом, гулять по вечерним улицам, уехать куда-нибудь на край света, родить от него ребёнка… Меня даже сейчас отвлекают её фрустрации.
Я онемел. У меня в животе похолодело, а к лицу прилила кровь.
— Фрустрации — это когда желания не совпадают с возможностями, — добавил Высший, глянув на Дарину.
Наверное, она не поняла, вот он и ответил на её мысль.
Нет, ну мы все трое всё знали и понимали. Что уж тут, после того, как разделяешь разум. Дарина знала о моих чувствах, и про измену знала, и что Милана меня любит. И я знал, что она знает. И Милана знала, что тайн никаких больше нет.
Но вот так вот взять и сказать…
Да что ему, Высшему, наши переживания и комплексы. Они и Прежним-то смешны, а уж ему…
Я мучительно искал какие-то слова для ответа, но ответила Дарина.
— Как-нибудь сами разберёмся в наших отношениях. Не беспокойтесь.
— Хорошо, — решил Высший. — Надеюсь, мои слова никого не задели?
Мы молчали.
Похоже, что Высший всё-таки немного смутился. Сейчас, в теле Миланы и у начала своей жизни, он был ближе к человеку, чем привык.
— У вас по-прежнему есть масса ценных и сильных возможностей, — сказал он, будто уводя разговор в сторону. — В Милане мой ключевой смысл, я в любой момент могу в неё вернуться. У Максима остаётся потенциал Второго Призыва и метка меня из другой реальности, позволившая принять Третий Призыв.
— А у меня волосы сиреневые, — мрачно сказала Дарина.
— Не только, — ответил Высший. — Ты их объединяешь. Максима и Милану. Ты тот элемент, который позволял вам на равных сражаться с Высшим.
Если это были не извинения за бестактность, то что-то максимально близкое к ним.
— Я вернусь через трое суток, — сказал Высший. — Постарайтесь за это время выяснить что-то полезное.